"Видимо, реагирует на биополе живых организмов", - сделал для себя вывод научный сотрудник. Да, получается, ему ещё повезло. Останься он на ночь в лесу и костей бы не нашли.
Они проехали ещё одну деревню, потом переехали очередной мост. Тянувшийся по обе стороны дороги однообразный и унылый пейзаж, сменился рощицами и засеянными полями. Вокруг тут и там стали попадаться более приличные деревеньки с крепкими и ухоженными домами. Видимо, сказывалась близость города.
- Это баронство Хорн, - пояснил бортник, - здесь переночуем у моих родственников, а утром в город. Сейчас не успеть.
- Опасно из-за нечисти?
- Нет, - махнул рукой Пьер, - нечисть боится дорог, их же строили Древние. Что уж там за секрет, не знаю, но вся эта мразь на дорогу ступить не может. Сразу в труху превращается. Просто не успеваем в город, ворота закроют, на земле ночевать придётся.
Только тут Фёдор почувствовал, что смертельно устал, прямо-таки с ног валится. Веки налились свинцом, как у Вия, голос Пьера звучал откуда-то далеко, сливаясь в "белый шум". Навстречу им из дома вышел мужчина в добротных штанах и домотканой рубахе, и женщина, в рубашке тонкого полотна и широкой длинной юбке. Они о чём-то говорили, громко смеясь. А Федя, стоя рядом, кивал, как болванчик, не в силах даже вникнуть в смысл обращённых к нему слов. Пьер взял его под локоть и повёл куда-то. Едва прозвучало "Ложись здесь!", из парня словно выдернули какой-то стержень, удерживаваший его в вертикальном положении. Чугунов рухнул на что-то мягкое и последнее, что он почувствовал, проваливаясь в бездну сна, был одуряющий запах сена.
- Фьедя! Фьедя!
"Фьедя" открыл глаза и зажмурился от ударивших в глаза солнечных лучей. Давно он так роскошно себя не чувствовал. По телу разливалась приятная истома. Он сильно, с хрустом и вывертом, потянулся и сел. После отдыха счастье и любовь к человечеству просто переполняли организм.
- Привет, Пьер! - никаких "ну и померещилось вчера" в голове не было. Молодая, здоровая психика, да ещё и закалённая в армии, уже смирилась со сменой места обитания.
- Здравствуй, Фьедя! Пора уже ехать. Спустись, позавтракаем и в дорогу. Это моя двоюродная сестра Жанна, - говорил Пьер, когда они спускались по крутой лестнице.
- Её супруг Жан - староста этой деревни. Садись, ешь.
Фёдор не заставил себя уговаривать, при виде аппетитно шкворчащей на сковороде яичницы с мелко порубленной ветчиной и луком, в нём проснулся волчий аппетит. Запив всё это большой кружкой тёплого молока, он почувствовал себя совершенно комфортно и с благодарностью поглядел на хозяев.