– Евочка, – Рая часто-часто заморгала. – Евочка, спасибо.
– Ай, ерунда. – Я почувствовала себя не в своей тарелке. – Я ведь не благотворительностью собираюсь заниматься, я ж в долю к вам хочу. Понимаешь? Думаю, что Севины картины окупят все с лихвой.
– Ну и что. – Рая, смахнув набежавшую слезу, суетливым жестом спрятала конверт в ящик стола. – Все равно, Евочка, я очень многим тебе обязана.
– Ничем ты мне не обязана. – Я уже была не рада этому своему порыву, сейчас Рая, чего доброго, в ножки мне упадет в приступе благодарности.
Как в воду глядела. Рая упала. Ну, не совсем упала, а медленно опустилась на колени и вцепилась руками в мои джинсы.
– Евочка… – Больше она ничего не сказала, просто смотрела на меня снизу вверх. За пеленой непролитых слез на дне ее глаз я увидела что-то такое… Не поняла я, что это было, но испугалась изрядно. Так испугалась, что помимо воли отшатнулась от экономки, и та едва удержала равновесие.
– Рая, ты что! Перестань немедленно. – Я попятилась к двери. – Встань, не расстраивай меня, пожалуйста. Я ничего особенного не сделала, я же не даром, ты не думай…
– Евочка! – Рая тяжело, по-старушечьи, встала с коленей, отряхнула с подола юбки невидимую пылинку. – Евочка, я не достойна такого… Если бы не Севочка, я бы никогда… Ты же знаешь, я служила вам верой и правдой…
Я не знала, но верила. Рая, она такая, вся интеллигентная, правильная, не мне чета. Может, поэтому мне так неловко бывает в ее присутствии. Ощущение, словно мне, плебейскому отродью, прислуживает особа царских кровей.
– Все, Рая, хватит! – отрезала я и распахнула дверь кабинета. Пора спасаться бегством. Знала бы, что все так закончится, сто раз подумала бы, прежде чем давать ей деньги.
– Хозяйка, – Вовка переводил встревоженный взгляд с меня на Раю, – все в порядке?
– Лучше не бывает, – буркнула я и уже хотела уходить, когда взгляд зацепился за лежащую на столе связку. – Рая, ключик мы сами подберем! – Я смахнула связку в карман и выскочила из кабинета.
– Что случилось? – шепотом спросил Вовка.
– Ерунда! Тут все с приветом, ты потом сам убедишься.
– А в чем привет выражается? – не унимался он.
– Я ей денег дала, чтобы сыну, ну, тому, чьи картины, выставку организовать, а она мне в ноги бухнулась. Представляешь?!
– Много дала?
– Да какая разница! Дала и дала! Я ж не просто так, я ж, типа, в долг… Все, отстань от меня, Козырев. – Я потерла виски, а потом спросила уже спокойнее: – Как думаешь, через какое время таблетки должны подействовать?
– Не знаю. – Он пожал плечами. – Что, болит сильно?
– Ну, не так, как вчера, но все равно неприятно. А вот и твоя комната! – Я остановилась напротив соседней с моей двери. – Будем жить через стеночку и перестукиваться, как заговорщики.