Однажды на выставленную батальоном заставу напоролись гитлеровцы. Завязался бой. На помощь к немцам подоспели две бронемашины. Партизаны ввели в бой сорокапятимиллиметровую пушку, но снарядов к ней на заставе было маловато, и поэтому сразу же в распоряжение батальона был направлен связной — парнишка лет двенадцати. Он примчался на взмыленном коне, и ему тут же снарядили подводу с боеприпасами.
С места паренек рванул лошадей галопом и свернул с главной дороги на кратчайшую, но давно запущенную, с рытвинами и ухабами.
Смотревший ему вслед пожилой партизан неодобрительно заметил:
— Куда его понесло! Загонит лошадок…
Бывалый партизан как в воду глядел. На полпути до заставы повозка застряла в глубокой рытвине, заполненной водой. Ни дерганье вожжами, ни хлестанье кнутом, ни истошные крики не помогли. Напротив, одна лошадка совсем выбилась из сил и повалилась в грязь, оборвала постромки.
В отчаяньи паренек побежал назад в расположение батальона, но вскоре увидел скакавшего неподалеку со стороны хутора старшину Семена Разина, стал звать его. махать руками.
Подскакал к нему Разин, узнал о случившемся и, приказав ждать его, умчался назад на хутор. Вернулся он быстро с конем на поводке и запасными постромками.
— Живо! Перепрягать! — крикнул Разин, соскакивая с коня. — Слышишь, что творится на заставе?! Немцы палят вовсю, а наши едва чирикают…
Мгновенно они перепрягли в подводу коня Разина и приведенного им с хутора. На заставу примчались, когда там уже готовились к отступлению. Снаряды и мины партизаны давно израсходовали, держались одними патронами, да и те таяли, как льдышки в горячей воде.
Невзирая на то, что местность перед заставой была открытая, гитлеровцы выдвигались нагло вперед, в надежде окружить и захватить партизан.
И вдруг на партизанской заставе снова заухали минометы, застучал крупнокалиберный пулемет, возобновили стрельбу сорокапятка и бронебойки. Немногим гитлеровцам удалось уползти под прикрытием уцелевшей бронемашины, в которую наконец-то угодил снаряд партизанской пушки…
Когда все затихло, партизаны набросились было на батальонного старшину и связного парнишку за то, что так долго не подвозили боеприпасы, но, узнав о случившемся, подхватили Разина и стали качать.
— То ж благодаря ему в самую что ни на есть последнюю минуту поспели боеприпасы!
— Ты, Сенька, хоть и стервец порядочный — одну портянку мне разрезал на две, — от души признался ему партизан с рябоватым лицом, — зато нынче, скажу прямо, молодчина!
— Точно! — подхватил орудийный наводчик с забинтованной головой. — Опоздай еще минут на пяток, попятились бы мы отсюда с позором!