Но сейчас даже самые отпетые из моих головорезов считали, что совершен злодейский грех, и те, кто его совершил, должны понести кару. Кто-то истово и горячо начал читать молитву, и в следующую секунду ее подхватило сразу несколько десятков голосов. Голоса звучали вразнобой, хрипло и грубо, но было в этом пении чувство, которое люди называют выражением «вложить душу». Дав закончить солдатам молитву, я скомандовал:
– Искать! Может, хоть одна живая душа осталась!
Воины рассеялись среди развалин. Не прошло и пяти минут, как ко мне подбежал латник.
– Сэр! Сэр! Там… Подойдите! Вас ждут!
Торопясь, я резко свернул за угол разрушенного огнем здания, и чуть не наступил на изуродованный труп монахини. Обогнув его, быстрым шагом подошел к толпе солдат, стоявших у входа в чудом сохранившуюся пристройку. Судя по реакции латников, многие из которых крестились, я понял, что увижу нечто отвратительное – и не ошибся. На пороге лежало худенькое тельце девочки – подростка. Дикий, почти неуправляемый гнев захлестнул меня с головой, хотелось рвать глотки тем, кто это сделал, и слушать, как они хрипят, захлебываясь своей кровью. Мне понадобилось некоторое время, чтобы справиться с приступом ярости.
Взяв себя в руки, я прислушался к разговорам в толпе и понял, что воинов поразило простое деревянное распятие, которое было зажато в тоненьких пальчиках подростка. Ребенок просил защиты у Бога, а вероотступники его убили, значит пошли против Создателя. Подлые еретики надругались не просто над девочкой, они надругались над верой! Над их верой! Над тем чистым и светлым чувством, которое бережно хранилось в глубинах огрубевших душ солдат. Сейчас там кипела только незамутненная ненависть. Глядя в горящие глаза своих солдат, я понял фанатизм людей, которые во имя веры шли на костер сами или посылали туда других. Внутри меня пробежал холодок.
Мимо монастыря шла всего одна дорога, поэтому, выведя людей из развалин, я приказал:
– На коней! В погоню!
Спустя полторы мили, неожиданно послышался слабый вскрик в стороне. Придержав лошадь, я оглянулся и увидел протянутые руки солдат, указывающих в сторону рощи оливковых деревьев, лежавшей по левую сторону дороги. Махнул рукой в этом направлении и отряд, развернувшись, поскакал в сторону оливковой рощи. Не доезжая до нее ярдов пятидесяти, дал команду спешиться. Латники почти бесшумно двинулись вперед, охватывая видневшуюся среди сплетения деревьев поляну. Наше появление оказалось неожиданным для группы из шестерых насильников, да и трудно оказывать серьезное сопротивление, когда у тебя спущены штаны.