— Так это Архабов все устроил? — спросил сержант.
Я посмотрел на женщину, потом вздохнул и кивнул.
— Ловко, — сказал сержант. — Надо же такому было случиться. Кто бы мог подумать.
— Вообще все это можно проверить, — осенило меня. — Если только все это правда, то…
Я замолк, не в силах представить всю грандиозность перспектив. Хлопнула входная дверь, и я увидел капитана. За ним шли еще несколько милиционеров.
— Беспокойная ночь была, — сказал я жене Архабова. — И денек такой же будет…
Я не договорил, потому что стоявший рядом со мной сержант неожиданно навалился на меня и вывернул мне руку. Я взвыл от боли.
— Попались, голубчики, товарищ капитан! — крикнул сержант.
Я увидел, как два дюжих милиционера крутят руки жене Архабова, и почувствовал холодное прикосновение наручников к запястьям.
— Думали заморочить нас! — торжествующе сказал сержант и на всякий случай ударил меня в скулу кулаком.
— Женщину держать здесь, — быстро сказал капитан. — А этого — в комнату администратора.
Меня проволокли по коридору.
— Выйдите отсюда! — скомандовал капитан администратору. Она вышла в коридор, с ненавистью взглянув на меня.
— За что ты убил грузина? — спросил капитан.
— Я не убивал, — пробормотал я, холодея от ужаса.
— Рассказывай. — Капитан был хмур. — Дело, конечно, непростое, но мы справимся. Не думай, что здесь дураки сидят! — неожиданно крикнул он.
В комнату вошел сержант.
— Это его сумка, товарищ капитан.
Капитан расстегнул застежку-молнию и запустил руку в темное чрево сумки.
— Их надо в область, в психушку, товарищ капитан, — продолжал сержант. — Вы бы послушали, что они здесь «буровили». Это маньяки.
Капитан доставал из сумки мои вещи.
— Нож, — сказал он. — Где ты спрятал нож?
— Нет никакого ножа. — Я все еще не мог прийти в себя от происшедшего.
— Скажешь, — пообещал капитан. — Все скажешь.
Наконец, он вытянул из сумки книжку Архабова и положил ее к остальным вещам.
— Интеллигенты, — сказал сержант, — а людей режут, как мясники.
Капитан перебрал все вещи. Ножа не было. Он встал и подошел ко мне:
— Тебе вышка грозит, придурок. Спасти может или психушка, или раскаяние. Вариант с психушкой не советую — себе дороже, а насчет раскаяния подумай.
— А книжечку здесь купил, — сказал сержант. — Я такие в магазине видел.
— Что? — не поверил я своим ушам. — Что ты сказал?
— Ты мне не тыкай, сволочь, — обиделся сержант.
«Тем и ценен этот город, — сказал мне Архабов тогда в ресторане. — Идеальное место для социальных экспериментов». Я все понял! Я вскочил со стула и метнулся в коридор.
Жена Архабова сидела на диване между двумя милиционерами.