— Я не был пьян, чёрт побери! Почему вы вечно меня в этом обвиняете?
Будучи женщиной справедливой, Кэтрин беспристрастно обдумала вопрос. И спустя мгновение ответила:
— Полагаю, потому, что не могу придумать вашим поступкам иного объяснения. Вы крайне непоследовательны. Хотя временами кажетесь совершенно нормальным.
Макс ощутил опасное желание просветиться на сей счет. Это когда же, размышлял виконт, она считала его нормальным? Возможно ли, что в то время она находила его общество приятным? Но он вовсе не хотел, чтобы она наслаждалась его обществом!
Поднялся легкий ветерок и ноздрей его достиг едва уловимый аромат. Фиалки… А ведь в этом парке цветы не растут. Макс ощутил то странное шевеление, тупую боль где-то в груди. Он отвернулся, твёрдо вознамерившись смотреть только вперёд. Вид лошадиных хвостов вернул лорда Рэнда к действительности.
— Последовательный или нет, но всё ж не пьяный, — отрезал он. — Во всяком случае, пока. Правда, думаю, с вами я до этого дойду, мисс Пеллистон. Да я рта не могу раскрыть, чтобы вы сразу же не обвинили меня, будто бы я пьян в стельку. Может, это в своем роде ваш любимый конёк, мэм?
Вопреки своему решению, виконт снова взглянул на неё и почувствовал угрызения совести. Он совсем забыл о её отце. Теперь же влажный блеск её глаз без слов говорил Максу, что он задел Кэтрин за живое. Он ощутил себя каким-то животным… огромным, неуклюжим увальнем.
— Ох, да провались всё.
Шестое чувство убеждало лорда Рэнда взять её за руку и утешить. То, что осталось от его разума, твердило держать себя в руках. Меж двумя внутренними голосами разгорелся ожесточённый спор, победителем из которого вышел разум. Виконт извинился.
Объяснил, что не в духе, потому как провалил затею с платьем, да еще и умудрился все так запутать, что любовница лорда Броуди, в сущности, теперь полна уверенности, будто вскоре её покровителем станет лорд Рэнд. Конечно, сия беседа не принадлежала к разряду тех, какие джентльмены обычно ведут с невинными юными мисс. Мисс Пеллистон должна была почувствовать себя оскорблённой. Ей следовало, по крайней мере, указать на непристойность подобной темы.
Как и все прочие леди, Кэтрин знала, что джентльмены содержат любовниц и что в обществе такое положение вещей полагали едва ли не обязательным. Прочие дамы могли прикидываться невежественными в данном вопросе. Но в случае с Кэтрин притворство было мало того что невозможно, но ещё и нелепо… в конце концов, этот мужчина обнаружил её в борделе.
Вот как Кэтрин оправдывала своё поведение. В её оправдании ни слова не говорилось о заговорщицком трепете, который она испытывала, слушая о приключениях виконта. Не приняла она в расчёт и чувство облегчения, нахлынувшее при вести, что та заслуживающая сожаления женщина ещё не стала любовницей лорда Рэнда.