Разведчики (Яковлев) - страница 88
— Что? — кричал в трубку Розенберг. — Прошел? И давно? Минут десять? В какую сторону он пошел? Не заметили? Обязаны замечать все, на то и поставлены! — он с силой бросил трубку на рычаг и заорал на Вадлера: — Что вы стоите? Немедленно идите, подымите на ноги весь ваш аппарат! Найдите Коха, арестуйте его! А если вы этого не сделаете, я отдам вас под трибунал. Слышите, пойдете под трибунал!..
Рубцова открыла дверь и вошла в кабинет.
— Я, кажется, не вызывал вас, фрау Рубцова, — раздраженно проговорил Розенберг. — Что вам нужно?
— Вы все утро ломаете себе голову над тем, кто лазил в ваш сейф. А между тем вам стоило обратиться ко мне, спросить — и все стало бы ясным.
— Врете, врете, — закричал вдруг Вадлер, срываясь с места. — Не верьте ей, господин генерал, она лжет на каждом шагу, она заодно с большевиками, у меня есть данные, она…
— Прекратите истерику, Вадлер, — стукнул ладонью по столу Розенберг. — Кто же лазил в сейф, фрау Вероника? — голос его неузнаваемо изменился, он был ласковым, вкрадчивым.
— Я, господин генерал. Я открыла сейф вот этим ключом, — она положила на стол перед Розенбергом ключ. — Сфотографировала документы вот этим фотоаппаратом, — она положила на стол фотоаппарат. — Сожалею, что не могу выложить и пленку по той причине, что она уже находится у советского командования.
Лицо Розенберга исказилось. Чего-чего, а этого признания генерал Розенберг не ожидал.
Вадлер тоже оторопел.
А Рубцова продолжала:
— Я хочу, чтобы между нами сразу была установлена полная ясность. Все, что я хотела, я сказала. Все остальное останется моей тайной. Профессиональной тайной. Ведь у разведчика их больше, чем у кого-либо другого. Не правда ли, господин Вадлер?
Вадлер молчал. Он никак не мог оправиться, прийти в себя. Первым заговорил Розенберг:
— Вы понимаете, что говорите? — он едва сдерживался, чтобы не закричать, не ударить эту женщину, нет, не просто ударить — избить, раздавить ее. — Не воображайте, что здесь сидят дураки, которые будут верить каждому вашему слову.
— Я говорю правду, — спокойно возразила Рубцова. — Знаю, что Вадлер наводил обо мне довольно подробные справки. Знаю даже, что ему ответили. Вернее, догадываюсь. Что ж, моя карта бита. Бежать, скрываться, прятаться, даже отпираться я не считаю нужным. Свое дело я сделала. И неплохо. А теперь, когда моя миссия окончена, я не могла отказать себе в удовольствии рассказать вам все и посмотреть, как вы будете выглядеть при этом. Я долго мечтала об этом, Розенберг.
— Вы сумасшедшая, фанатичка! Вообразили себя героиней! Жанной д’Арк! Вам это дорого обойдется. Вы говорите, что не скажете, как достали бумаги из сейфа? Чепуха! Вы расскажете не только это. Не пытайтесь уверить меня, что действовали в одиночку. Так вот, вы расскажете обо всем: кто ваши сообщники, как осуществлялась связь, чьи задания вы выполняли. Все, все расскажете!.. И еще могу обещать вам одно — скоро, очень скоро вы утратите свою невозмутимость, свое спокойствие. Думаю, что об этом позаботится господин Вадлер. В его руки я вас и передам. Как это у вас, русских, говорят: «Я тебя породил, я тебя и убью»? Причем смерть вам предстоит достойная. А если господин Вадлер окажется бессильным, то заговорите в гестапо. Ручаюсь.