— Послушай, Хана… — У меня перехватило горло, я еле-еле выдавливаю из себя слова и нервничаю, почти как на эвалуации. — Сегодня вечером в парке показывают «Дефективного полицейского» с Майклом Винном. Двойной сеанс. Можем пойти, если хочешь.
Этот фильм мы с Ханой любим еще с детства, он о детективе, который на самом деле бестолковый, и его преданном псе. В итоге именно пес всегда раскрывает преступление. Главную роль переиграли многие актеры, но наш любимчик — Майкл Винн. Маленькими мы молили Бога, чтобы нам его выбрали в женихи.
— Сегодня? — Улыбка замирает на лице Ханы, а у меня сводит желудок.
«Дура, какая дура, — думаю я про себя, — это все равно ничего не изменит».
— Если не хочешь, ничего страшного. Все нормально. Просто подумала, что можно сходить, — тороплюсь сказать я и отвожу глаза в сторону, чтобы Хана не заметила, как я разочарована.
— Да нет… То есть я бы с удовольствием, но… — Хана делает глубокий вдох сквозь зубы, а я злюсь из-за того, что мы обе чувствуем неловкость. — Я сегодня иду на одну вечеринку… как тогда, — говорит она и быстро поправляется: — Мы с Анжеликой Марстон идем на вечеринку.
У меня такое ощущение, как будто меня выпотрошили. Поразительно, что способны сделать с тобой слова, они могут разорвать твои внутренности в клочья. «Слово не палка, костей не поломает» — что за дурацкая пословица!
— С каких пор Анжелика Марстон стала твоей подругой?
Ну вот, снова. Я не хотела, но получается, что я ною, как младшая сестра, которую не принимают в игру. От злости на себя я кусаю губу и отворачиваюсь.
— Вообще-то она не такая плохая, — мягко говорит Хана.
По ее голосу я чувствую, что ей меня жаль, а это хуже всего. Я бы скорее обрадовалась, если бы мы накричали друг на друга, как тогда у нее дома. Так было бы гораздо лучше, чем эта ее деликатная интонация, лучше, чем ходить на цыпочках кругами, лишь бы не задеть чувства друг друга.
— И она не зануда, просто замкнутая.
Анжелика Марстон последний год училась в третьем классе старшей школы. Хана всегда смеялась над тем, как она носит форму. Всегда такая наглаженная, чистенькая, воротничок лежит симметрично и застегнут на все пуговицы, а юбка строго до колена. Хана говорила, что Анжелика так несет свою задницу, потому что ее папаша — большой ученый в лабораториях. Анжелика действительно ходила прямо и осторожно, как будто у нее запор.
— Ты вроде ее терпеть не могла, — не удерживаюсь я.
Кажется, слова, прежде чем выскочить из меня, перестали спрашивать разрешения у мозга.
— Не терпеть не могла, а не знала, — Хана говорит таким тоном, как будто пытается объяснить двухлетнему ребенку, что дважды два — четыре. — Я всегда думала, что она зануда. Из-за ее формы, понимаешь? Но она так себя ведет из-за родителей. Они страшно строгие, пылинки с нее сдувают и дышать не дают. Она совсем не такая. Она… она другая.