Рошан слышал, как тот задыхается, и с тоской зажмурился.
— Сядь, — велел он, услышав шаги Сираха, направлявшиеся в сторону моста.
Когда Рошан снова открыл глаза, тощая фигура Сираха уже нырнула в туман.
— Проклятие, — пробормотал он про себя, вставая, чтобы поспешить за другом.
Сирах остановился в конце моста, глядя на портик Джитерс Гейт, лежавший перед ним. Его нагнал Рошан, и друзья вдвоем стали осматривать местность. Из туннелей станции тянуло холодом, и смрад горелого дерева и грязи усиливался. Ребята попытались различить что-нибудь в колодце мрака, клубившегося за порогом зала под центральным куполом. Слышалось отдаленное эхо капели, барабанившей по упавшим табло.
— Похоже на преддверие преисподней, — сказал Рошан. — Пошли отсюда, пока возможно.
— Это все фантазии, — сказал Сирах. — На самом деле ничего страшного, просто заброшенный вокзал. Тут никого нет. Мы одни.
— А если тут никого, с какой радости мы должны туда идти? — возмутился Рошан.
— Если не хочешь, можешь не ходить, — ответил Сирах без тени упрека.
— Ага, — рассердился Рошан, — и ты отправишься один, да? Забыто. Идем.
Мальчики вошли на станцию, идя по рельсам, которые пересекали мост и далее тянулись вдоль края главной платформы. Под куполом было темнее, чем на улице, и они едва различали контуры предметов, находившихся за пределами сероватых водянистых пятен просветов. Рошан и Сирах шли медленно, и эхо их шагов сливалось в монотонную литанию, которую заглушал шум ветра, ревущего где-то в недрах туннелей, словно разъяренный океан.
— Лучше нам подняться на платформу, — заметил Рошан.
— Тут много лет не ходят поезда. Зачем?
— Это имеет значение для меня, ясно? — ответил Рошан. Он не мог избавиться от мысли, что из зева туннеля по рельсам им навстречу вылетит поезд, и они неминуемо попадут под колеса. Эта картина неотвязно стояла у него перед глазами.
Сирах пробормотал что-то неразборчивое, но, судя по тону, согласился. Но в ту секунду, когда он приготовился вскарабкаться на перрон, из глубины туннеля по воздуху выплыло нечто и направилось к ним.
— Что это? — с тревогой прошептал Рошан.
— Похоже на клочок бумаги, — высказал предположение Сирах. — Сквозняк гоняет мусор, только и всего.
Белый лист подкатился по полу к мальчикам и улегся у ног Рошана. Тот наклонился и поднял его. Сирах вздрогнул, увидев, как исказилось лицо друга.
— А теперь что? — нервно спросил он, чувствуя, что страх Рошана оказался заразительным.
Рошан молча протянул ему листок. Сирах узнал его мгновенно: это был рисунок Майкла, где тот изобразил всю компанию у пруда. Групповой портрет, который присвоила Изобель. Сирах вернул лист бумаги другу. Впервые с момента начала их поисковой экспедиции он подумал о том, что Изобель, возможно, действительно грозит серьезная опасность.