- Что съели? Выходит, занимаетесь самоуправством. Мне позвонить вашему начальству? – спросил комдив.
Майор бросил бешенный взгляд на своего подчиненного.
- Ну, вы у меня еще получите.
- Интересно? Это мы еще посмотрим! Я в точности выполняю все указания и не хочу из-за вас получать по шее.
- Немцы вербуют наших пленных сплошь и рядом! – говорил Джанджгава. - А мы не можем действовать теми же методами! Поймите, у нас итак с переводчиками проблема с немецкого их и так не хватает, каждый хороший специалист на вес золота. Нельзя же так кидаться! Этот шпана три языка в совершенстве знает! А вы? Его же можно запросто на задания посылать комар носа не подточит, хоть проводником использовать. Да мало ли что можно придумать! Какая разница если это пойдет нам на пользу? Цель оправдывает средства. Вам бы только расстреливать сразу! Наш доктор и так его после ранения еле выходил.
- А если он снова к немцам сбежит? – сказал майор
- Я его хорошо изучил, - сказал Савинов, - не похож он на идиота, он теперь своих, как черт ладана боится. В любом случае немцы ему не поверят, посчитают, что его специально подкинули, а все что он скажет дезинформация. Ему прямая дорога в гестапо и расстрел.
Минут через сорок машина вернулась обратно.
- Вставайте, сказал Апраксин. - Считайте, что вам повезло. Пойдете вот с этим капитаном, - указал на замполита.
Я не сдвинулся с места, продолжая сидеть как каменный, впав в состояние ступора.
- Вам что не ясно? Вы можете идти, вам сохраняют жизнь,- повторил майор.
Наконец я очнулся. Со мной вдруг случилась истерика, произошел нервный срыв. Ни с того ни сиво я вдруг начал рыдать как мальчишка, глотая горькие слезы. Меня подняли, попытались увести.
- Пустите меня! Отстаньте! Почему? - закричал я.- Надоело! Все надоело! Почему вы меня сразу не расстреляли? Жить не хочу! Умереть не даете, сволочи! Гады! А-а-а!
Меня привели на место, где до этого содержали.
- Отдохните, возьмите себя в руки, успокойтесь, я скоро зайду, - сказал политрук. - Вы меня поняли?
Дверь закрылась, я лег на подстилку и плакал, плакал, плакал…пока не заснул, давая волю слезам.
После пришла Катюша, обратилась к охраннику.
- Мне сказали, что его привели обратно.
- Привели.
- Пусти меня ненадолго. Он наверняка ничего ни ел, я только покормлю его.
- Не положено.
- Мне сказали отнести ему еду.
- Хорошо, проходи.
Дверь открылась, я увидел девушку. Но в тот момент мне было безразлично, я лежал, уставившись в одну точку, даже не обращая на нее внимание.
- Ганс, - окликнула Катя, тронула за плечо. – Ганс очнись! – она стала меня тормошить. - Очнись же! Господи! Что с тобой сделали?