Они стояли неподалеку от крытого грузовика, который быстро наполнялся заключенными, громко разговаривая и поглядывая время от времени на испуганных женщин.
— Посмотри, Лингардт, какие здоровые девки, какие руки! — говорил Лоран. — Так и просят работы. Надо, чтоб они хорошенько поработали в рейхе, а мы держим их в тюрьме. Мало того, кормим их, и охрану несут солдаты, которые еще могут пригодиться на фронте.
— Не только солдаты, — засмеялся Лингардт. — Не было бы заключенных, так и нам здесь нечего было бы делать.
— Не всем, Лингардт, не всем, — улыбнулся тюремщик.
— Почему же?
— Очень просто. Много заключенных или мало — тюрьма все равно существует. А раз есть тюрьма, значит, есть и начальник, и для меня — работа.
Они оба рассмеялись.
Неожиданно Лингардт закричал:
— Алло! Алло! Момент!
Широким шагом он подошел к машине, борт которой уже собирались закрыть, и заглянул в кузов, осветив его карманным фонарем.
— Нина Сагайдак! — Он разглядел ее среди загнанных в кузов заключенных. — А ну, иди сюда! Что это значит? Как ты сюда попала?
— Как все, так и я, — тихо ответила девушка.
— О-о! Даже так? Как все?
Он окинул внимательным взглядом стоявших у машины немецких солдат и надзирателей.
— Как это понимать? — гневно спросил он начальника тюрьмы. — Почему ее отправляют? Как она оказалась среди тех, кого вывозят в фатерланд?
— Как — почему? Мы имеем указание отправить в рейх на работу всех молодых, здоровых женщин от шестнадцати до двадцати пяти лет. Вот я и выполняю указание.
— Кроме нее, — хмуро сказал Лингардт. — Она под следствием, и дело еще не закончено.
Начальник тюрьмы озадаченно развел руками:
— Я имею указание… не знаю…
— Господин Лоран! — Лингардт повысил голос. — Подследственную Сагайдак нужно немедленно вернуть в камеру.
— О да, конечно, — ответил Лоран, — если господин следователь считает это необходимым… безусловно…
— Кто выводил женщин из камеры во двор?
— Дежурный надзиратель ефрейтор Томме.
— Вот как? Томме! — раздраженно закричал Лингардт.
— Я здесь, господин оберштурмфюрер.
— Почему ты вывел заключенную Сагайдак из камеры во двор и допустил посадку ее на грузовик?
— Я выполнил приказание начальника тюрьмы вывести всех молодых, здоровых женщин во двор.
— Немедленно отведи ее в камеру обратно!
— Слушаюсь, господин оберштурмфюрер.