— Мне известны их имена, миссис Пратчетт, — сказал ей Кумбз. — Очень вам признателен.
— А как сильно я вам признательна, директор, — отозвалась она.
И пока мистер Кумбз уводил ее прочь, до нас доносились ее слова:
— Прямо в кувшине с пустокляпами! Там она была! Вонючая дохлая мышь, которую я никогда не забуду, до конца дней своих!
— Выражаю вам свое глубочайшее сочувствие, — бормотал мистер Кумбз.
— Потрясение, говорите?! — продолжала она. — Ох, как я дотронулась своими пальцами до этой мерзкой мокрой вонючей дохлой мыши… — Ее голос хвостом тянулся за ней, пока мистер Кумбз торопливо уводил ее с площадки.
Мы вернулись в школу, и вскоре к нам вошел классный руководитель с листком бумаги в руке.
— Нижеперечисленным следует немедленно явиться к директору школы, — сказал он. — Твейтс, Даль… — потом он прочел еще три фамилии, которые я сейчас уже не помню.
Мы, все пятеро, поднялись и вышли из класса. Двигаясь по длинному коридору в сторону внушавшего страх директорского кабинета, мы не разговаривали. Твейтс постучал в дверь.
— Войдите!
Мы втиснулись внутрь. Пахло кожей и табаком. Мистер Кумбз возвышался посередине кабинета, огромный человечище, великан, и в руках у него была длинная желтая трость, загнутая наверху на манер дорожного посоха.
— Вранье ваше я выслушивать не стану, — сказал он. — Мне очень хорошо известно, что это сделали вы и что вы сделали это вместе. Постройтесь-ка вон там, у книжного шкафа.
Мы построились, Твейтс встал первым, а я, почему-то, в самом хвосте. И оказался замыкающим.
— Вы, — сказал директор, показав тростью на Твейтса. — Подойти сюда.
Твейтс очень медленно выдвинулся вперед.
— Нагнуться, — сказал директор.
Твейтс нагнулся.
Мы были как загипнотизированные. Нам, разумеется, было известно, что мальчиков время от времени бьют тростью, но мы никогда не слыхали, чтоб кого бы то ни было заставляли наблюдать это наказание.
— Ниже, мальчик, ниже! — рявкнул мистер Кумбз. — Ладонями до земли!
Твейтс кончиками пальцев дотянулся до ковра.
Мистер Кумбз отступил назад и принял устойчивую позу, расставив ноги на ширину плеч. Я думал о том, до чего же крошечной кажется попа у Твейтса и как же она сейчас напряжена. Мистер Кумбз сосредоточенно вглядывался в ягодицы жертвы. Он поднял трость над плечом, и пока он ее опускал, это сопровождалось громким свистящим звуком, а потом прозвучал треск, словно пистолет выстрелил, и это означало, что трость врезалась в маленький зад Твейтса.
Твейтс взлетел в воздух чуть не на полметра над полом, завопил: Оу-у-у-у-у-у-у-у-у!