— Вот именно поэтому тебе и следует быть особенно осторожным. Эстебан терпеть не может проигрывать.
Она протянула руку и легонько дотронулась до моего предплечья.
— Расслабься. Думаю, завтра он и не вспомнит о вашем пари. Если, конечно, эта сучка Флора ему не напомнит.
— Это та высокая мулатка?
— Именно. Неделю назад Эстебан подцепил ее в каком-то go-go клубе. У него иногда случаются такие «увлечения» — к счастью, не чаще пары раз в год.
— Ну, устроила бы ему скандал, — пожал я плечами, вспомнив Оксану. — Ты же все-таки законная жена.
— Мальчик, — сказала Амаранта с интонацией умудренной годами женщины, — знаешь, что бывает с людьми, которые осмеливаются перечить моему мужу?
Этим она меня окончательно разозлила.
— Девочка, — ответил я в тон ей, — если он такой мачо, что ни в грош тебя не ставит, на хрена ты вообще выходила за него замуж? Знаешь, у нас в Росси тоже полно девчонок, которые мечтают стать женой бандита, потому что это круто и романтично. А потом сидит такая мечтательница в кабаке с подбитым глазом и размазывает по лицу пьяные сопли…
— Он не бьет меня, — резко возразила Амаранта. — Еще этого не хватало.
Мне показалось, что она готова была встать и уйти, а этого мне почему-то уже совсем не хотелось.
— У тебя красивое имя, — сказал я, чтобы перевести разговор на менее опасные рельсы.
— Теперь подлизываешься?
— С чего бы? Мне действительно нравится твое имя.
— А мне твое — нет. Какое-то оно дурацкое. Вот если бы тебя звали, например, Диего…
— Почему Диего?
— Так звали моего прапрапрапрадеда, — Амаранта сидела на песке, обхватив руками колени, и смотрела куда-то сквозь меня. — Диего Гарсия де Алькорон, конкистадор из города Саламанка.
Глава шестнадцатая
Врата нового мира
Не стану подробно описывать наше путешествие по пыльным дорогам Эстремадуры — оно, по правде говоря, не изобиловало приключениями. Хотя сама по себе Эстремадура — край весьма живописный, богатый лесами и кристально-чистыми озерами, мы двигались по нему в таком бешеном темпе, что едва ли могли любоваться на окружающие красоты.
Ночевали мы по большей части под открытым небом, опасаясь шпионов инквизиции. Погони за нами не было — теперь мы знали это точно, — но почтовые голуби летают гораздо быстрее, чем скачут по земле лошади, и приказ задержать сбежавшего из тюрьмы преступника могли получить во всех городах, лежащих на нашем пути. Поэтому мы избегали больших поселений и только дважды останавливались в сельских постоялых дворах — в такой глуши, куда вряд ли наведывались слуги трибунала.
Эти ночи под огромными звездами Эстремадуры врезались в мою память навсегда. Быть может, потому, что с тех пор я всю жизнь видел над собой только причудливые созвездия чужого мира…