— Мне поздно лечиться, — ответил Данилов, — придется доживать так.
— Совершенствоваться никогда не поздно.
Елена ушла. Проводив ее взглядом, Данилов обратил внимание на то, как соблазнительно покачиваются ее бедра, и ощутил мощный прилив желания. Уже месяц, если не больше, у них с Еленой не было секса. То она засыпала раньше Владимира, то, наоборот, засиживалась за книжкой или над всякими служебными бумагами до утра, то сильно уставала за день…
Дождавшись, когда Никита заснет, Данилов обнял Елену и притянул ее к себе.
— Брось свой детектив, — попросил он. — Я так по тебе соскучился…
— Давай не сегодня, а то меня что-то знобит, — Елена освободилась из объятий и продолжила читать.
Владимир понял и больше не пытался сблизиться. Раз женщину знобит в теплой постели после двухсот грамм коньяка, тут уж ничего не поделаешь…
Елена уже давно спала, а к Данилову сон все не приходил. Устав ворочаться с бока на бок, Владимир встал и вышел на кухню. Открыл холодильник и с минуту смотрел на стоявший там пакет (мать всегда утверждала, что нет снотворного лучше теплого молока), потом тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и вытащил из полочки на дверце литровую бутылку, в которой еще оставалась водка. На закуску достал банку с маринованными огурчиками. Есть не хотелось, хотелось спать, точнее – хотелось заснуть.
Он плеснул водки в стакан, тут же выпил ее, прислушался к ощущениям и повторил. Когда пришла приятная умиротворенность, налил еще немного и провозгласил тост:
— С ответственной работой вас, дорогой Владимир Александрович!
Опрокинув внутрь третью порцию, Данилов позволил себе сесть за стол и похрустеть огурчиком. Для пущего удовольствия посмотрел за окно. Хорошо любоваться тем, как идет снег, из теплой кухни, особенно если перед этим слегка (или не слегка – какая, собственно, разница?) выпить.
В голове зазвучала одна из любимых песен матери:
«А снег не знал и падал,
А снег не знал и падал,
Зима была прекрасна, прекрасна и чиста.
Снег кружится, летает, летает,
И, поземкою клубя,
Заметает зима, заметает
Все, что было до тебя…»
[3]«Если снег заметет все, что было раньше, то с чем я останусь?» – загрустил Владимир. Он понимал, как жизнь несовершенна, и уже почти не расстраивался по этому поводу. Разумеется, под умные мысли захотелось выпить еще. «Завтра же, то есть сегодня – суббота!» – вспомнил Данилов и в два приема опустошил бутылку.
Водка сработала – Владимира вдруг потянуло спать, да так сильно, что он чуть было не заснул прямо за кухонным столом.