* * *
— Нет, Лexa, надо
обязательно стать генералом! И орден получить! Зачем мы тогда под погоны лезли?
— Курсант Смирнов, ты
еще и маленьких звездочек не получил, а уже о больших грезишь.
— Плох тот солдат,
который не мечтает стать генералом!
— Не, Тоха, плох тот
солдат, который просто не мечтает.
— Мы, правда, со всеми в
мире помирились, точнее — перед всеми разоружились. Смотрите: мы теперь мягкие,
пушистые и даже не летаем, чтоб никого не раздражать. Так что вообще не
понятно, зачем нам теперь армия. Отца вот уволили... По-тихому...
— Хоть и генерал, —
заметил Алексей.
— Хоть и генерал, —
согласился Антон.
— А с войной ты не
торопись. Сильному напасть на слабого — это искушение. Так что мы сейчас всем
своим поведением искушаем агрессоров. И если не на нас самих, то на тех, кто с
нами был, они обязательно нападут.
— Ты про Ирак?
— И про Ирак. И про
Югославию.
— Да это понятно...
Другое не ясно, до каких пор армия в дерьме будет? Где это видано, чтобы
солдаты в целях экономии на стрельбах не стреляли, летчики не летали, а танки
не ездили...
— Беда в том, Тоха, что
для того, чтоб это заметили, нужна война. Я вообще так думаю: как только народ
начинает забывать, что такое война, она тут же приходит.
— Метафизика опять?
— Как раз чистой воды
прагматика. И еще думаю я, что ордена, о которых ты мечтаешь, отольются большой
кровью.
— Ну, любые ордена за
кровь дают...
— Ты не понял, Тох,
воевать с Россией, даже с тем, что от нее осталось, они не решатся. Они-то
прагматики: Наполеона и Гитлера помнят. А вот устроить на нашей территории
гражданскую войну, это им по силам, особенно учитывая растущую степень дурости
в нашем народе. Ты солдат из роты обеспечения видел?
— Да видел. С такими
только в плен сдаваться.
— Вот и жди, когда мы в
своем моральном падении пройдем какую-то критическую точку, за которой начнется
болевой синдром, заставляющий организм вспомнить, что он живой, пробуждающий
волю к сопротивлению.
— Лёх, ты философ. А я
думал — без пяти минут лейтенант. Зря, наверное, ты в семинарию не пошел.
— На все воля Божья.
Если ты Богу где нужен, то — хочешь не хочешь — там окажешься.
— Ладно, ты не обижайся,
я сегодня погрешить намерен.
— Опять к Вике, в
самоволку?
— Ну а как еще, товарищ
курсант, преодолевать тяготы и лишения воинской службы? Пошли со мной, там с
подругой какой-нибудь познакомишься.
— А зачем? Похоть унять?
— Да видел я, как ты в
тренажерном зале унимаешь. Все железо переломал.
— Не, Тоха, не пойду,
опять же, кто тебя прикроет, если что? Вике привет.
— Эх, Лёха, как был ты
монахом, так и остался. Может, тебе после училища рапорт в монастырь подать?