– Да что вы понимаете? – возмутилась Наташа.
Лева увидел, она уже отчаялась задержать его и поплакаться, понял, что перегибает палку, и миролюбиво сказал:
– Знаете, я сейчас позвоню начальству, если возможно, задержусь. Мы спокойно поговорим. Мне не нравится ваш пессимизм.
– Пожалуйста. Ну, пожалуйста, – Наташа воспряла духом. – Я вас очень, очень прошу.
– Попробую, – Лева взял для нее еще порцию мороженого, а сам направился к автомату.
Лева действительно позвонил Турилину и спросил, стоит ли обещать Лихаревой временную прописку и нужна ли теперь девушка в городе? «Обещайте, – подумав, ответил полковник. – Девочка может еще помочь. Очень хороший предлог для встреч с Крошиным».
Лева вернулся, сообщил, что начальство, оказывается, уехало и он, Лева, свободен. Наташа чуть было не захлопала в ладоши, но вовремя вспомнила о своем бедственном положении и опрокинула на Леву поток жалоб.
Она все смешала в одну кучу. И одиночество, и эгоизм Крошина, и черствость милиции. Возвращаться к родителям сейчас ей совершенно невозможно. Если только ей дадут возможность, она обязательно поступит в университет. Иначе жизнь ее молодая кончилась. Помочь же сейчас ей может только Лева, который и не подозревает, как она, Наташа, к нему относится.
Лева же подозревал. Девушка была настолько прямолинейна, что он одергивал себя. Так не бывает, рассуждал он. Может, это какая-то тонкая игра?
– А почему бы вам не выйти за Крошина? – спросил Лева. – Все проблемы будут решены.
– Мне? За него? – Наташа широко раскрыла глаза. – За кого вы меня принимаете?
«Одноклеточное, – решил твердо Лева. – Если бы она была умна, то сообразила бы, что я тоже не идиот».
– Почему нет? – удивился Лева. – Солидный, человек. Простите за меркантильность, – он приложил руку к груди, – машина, квартира тоже имеет значение.
– Да вы знаете, кто он такой? – Наташа смотрела чуть презрительно.
– Обаятельный, умный человек. Вас любит, – как можно искренне ответил Лева.
– Эх вы, сыщик! – Наташа всплеснула руками. – Крошин жестокий эгоист. Я, возможно, не умна, – Лева непроизвольно кивнул, Наташа не заметила, – но женщину не обманешь. Он трус, почему-то страшно боится вас.
– Меня? – Лева неумело рассмеялся. – Перестаньте разыгрывать.
– Боится и ненавидит, – доверительно сообщила Наташа. – Вчера вы ушли, он допил коньяк и разгулялся. Говорил, что вы тупица, безмозглый идиот, он вас, мол, в порошок сотрет. А утром, – она хихикнула, – стоял передо мной на коленях, извинялся.
– За что же?
– Так, – смутившись, ответила Наташа и машинально потерла бок.