Вестибулярный
аппарат, говоривший до этого только то, что самолет швыряет и мотает в разные
стороны, вдруг почувствовал систематичность перегрузок. Беловски понял: это –
штопор… Перегрузки нарастали, в глазах потемнело, и он потерял сознание…
…Сначала
появились старинные наручные часы… На циферблате были изображены красная звезда
и надпись по-русски «командирские». Секундная стрелка весело бежала по часовым
отметкам. Вот час, вот уже два, три, четыре, пять, шесть! И вот уже опять час,
два, три… Быстро и легко… Интересно, что сейчас делает Лена? В восемь она
выходит из дома, в девять – уже в институте, сидит на лекции, десять,
одиннадцать, двенадцать, час... Идет в буфет обедать. Вот она уже в
лаборатории, потом в библиотеке, потом едет на конюшню к своему любимцу
тракененской породы Грому. Быстро и легко ее время. Секундная стрелка несет его
вокруг красной звезды. А за ней тяжело и упруго преодолевает тягучее
пространство минутная… Тяжело ее бремя… Почему слова время и бремя так похожи?
А часовая совсем не двигается. Почти мертва…
Откуда здесь
часы?
Они на руке.
Это моя рука.
Это мои
старинные механические часы, которые достались мне от русского деда.
Они на моей
руке.
А где рука?
Вот она.
Вот запястье,
на котором часы, вот кисть в летной перчатке.
Потом рука
кончается.
А в другую
сторону если пойти?
Вот опять
запястье с часами, вот складки комбинезона.
Какие крутые и
непроходимые складки! Трудно по таким пробираться.
Вот складки
увеличились и превратились в гряду отвесных гор. Это локтевой сгиб. Дальше
придется карабкаться вверх, так как рука круто поднимается, видимо, к плечу.
Вот эмблема
ВМС США.
Вот и плечо.
Мое плечо.
Это – я!
В шлемофоне
появился далекий-далекий писк, который стремительно становился громче и громче,
лавинообразно превращался в звук, потом в грохот. Он нарастал, как приближающийся
к станции поезд метро. И вот он уже совсем рядом, тут, кругом…
– Беловски!
Беловски! Очнись, мы падаем!
Майкл
очнулся, мгновенно оценил обстановку и резко взял рукоять управления на себя.
Тело вдавило в кресло. Господи, у меня есть тело!
Самолет рванул
ввысь, и вокруг немного посветлело.
– Палмер,
где мы?
– Летим на
северо-восток.
– Где
волна?
– За нами,
где-то на юге. Мы ее пролетели.
– Ты в
порядке?
– Если не
считать того, что я сошел с ума и ничего не помню, то – да…
– Сходят с
ума только те, у кого он есть, Билл. Где Бизон?
– Он
молчит…
– Сколько
времени прошло, как далеко мы улетели?
– Не знаю.
Приборы тоже сошли с ума. GPS-навигаторы не видят
спутников, как будто они все попадали.