Сказав это, я осекся. Для простого мальчишки-эмигранта произнесенные слова были просто запредельными. Очнулся я от дроби. Пальцы правой руки Никифорова двигались, как будто он играл на баяне. Посмотрев на политрука, увидел, что он чем-то доволен. Почти мгновенно его лицо снова стало бесстрастным.
На несколько секунд в комнате повисло молчание. Никифоров думал о чем-то своем, а я снова вдумчиво читал протокол допроса Гейдриха.
Он особо и не молчал. После того как его осмотрели врачи и разрешили посещение, к нему немедленно направились следователи.
Группенфюрер был зол на «несчастный случай», из-за которого он оказался в руках у русских, но при этом вел себя, как будто находится не в плену, а у своих подчиненных.
После нескольких мягких попыток разговорить его — следователям было запрещено вести допрос в жестком режиме — они все-таки смогли добиться своего.
Оказывается, меня расшифровали немецкие слухачи. Быстрый обмен сообщений выясняет, что в районе ложного прорыва их войск летает неизвестно чей «мессершмитт», который не отзывается на сигналы по радиосвязи, при этом передача данных на русском продолжается. Один из слухачей опознал мой голос, в результате к вылету стала готовиться группа перехвата из восьми «мессеров».
А в это время Гейдрих с парой опытных экспертов был в ознакомительном полете, попутно тренируясь на всякой мелочи. Он перевелся с Украины сразу же, как только поступило сообщение о налете на их аэродром и о том, что я в этом участвовал. Мостик был замечен еще по пути в ближний тыл русских, а теперь Гейдрих подкрадывается к нему на малой высоте и, разогнавшись до максимальной скорости, выполняет перед атакой небольшую горку и начинает атаку с пологого пикирования. Именно в этот момент его замечаю я. Пара прикрытия, которая тоже прозевала мой приход, бросается в атаку, прекрасно понимая, что с ними сделают на аэродроме, когда они вернутся без своего подопечного. Думаю, тем, что я сбил их, я оказал им немалую услугу.
На аэродром была отправлена группа бомбардировщиков с сильным истребительным прикрытием, а к месту боя направилась восьмерка асов. Гейдрих знал об этом — получил сообщение по радио от командира эскадры, но не поберегся, и что случилось, то случилось.
— Прочитал?
— Да. Судя по всему, асы не успели. Хотя я видел, как в стороне крутились какие-то самолеты, но кто это был, не знал. Теперь все понятно, — кивнул я, возвращая тщательно изученные тексты.
Никифоров убрал их в папку и, задумчиво посмотрев на меня, спросил:
— Помнишь, ты спрашивал про бойцов, что вытащил из плена?