Стук повторился, и Джек посмотрел на дверь. Наконец за ним пришли. Весь залитый вином, Джек опустил бутылку. На мгновение стало тихо, потом снова застучали — в странном ритме. Джек на цыпочках пересек церковь, стараясь не скрипеть половицами; вспомнился ураган и свалившийся с крыши камень, с которого все началось. А может, все началось раньше, тысячу лет назад? И подробно описано в манускрипте?
— Джек?
Торн? Они говорят голосом Торна. Джек крепко прижал манускрипт к груди и приблизился к двери. Рукопись была открыта на последних страницах, которые он не мог прочесть, зато хорошо рассмотрел рисунки: тени в плащах с капюшонами, с надписями на лбу; церковный двор с покривившимся пустым надгробием; толстые горизонтальные линии — тьма или туман, в котором кто-то прятался от врагов.
— Ты там?
В щели рассохшейся входной двери пробивался дневной свет. На крыльце кто-то стоял. Джек посмотрел в щель — похоже, это действительно Торн — и осторожно отворил.
— Ты чего прячешься? Что стряслось?
Джек уставился на него:
— А с тобой?
Торн на себя не походил. Его обычно спокойное лицо было обезображено глубокой скорбной складкой на лбу, а серебро волос и кожи как будто потускнело.
— Бет вернулась?
— Пока нет.
Джек не мог сказать, что она вряд ли вернется и что он не знает, как поступить, если она вернется. Торн казался обеспокоенным, но вряд ли из-за Бет.
— Я не знаю, где ее искать.
— А в чем дело?
Торн вошел в церковь и осмотрел неф — разбросанная одежда, разбитая мебель, осколки зеленого стекла, окна плотно занавешены. Бросив тревожный взгляд на Джека, он с горечью произнес:
— Питер меня бросил. Ушел…
— Ушел? Куда ушел?
Торн поморщился:
— Не куда, а к кому… К Сэнди. Они ведь столько времени проводили вместе… танцевали… ну и так далее. С того дня как на Сэнди напали, он все время сидел у нее — на всякий случай, если тот тип вернется.
— Какой тип?
— Парень, с которым она встречалась. Который ее избил.
Джек уставился в пустоту. Новый заговор? Или Сэнди все-таки сказала правду и ситуация куда сложнее, чем он думал? А может, наоборот, проще?
Будто издалека донесся голос Торна:
— Он сказал… сказал, что любит ее.
Значит, Питер и Сэнди основали новый союз, исполненный горя и слез и понятный Джеку лишь отчасти. Наверное, в этом был некий смысл: Сэнди нуждалась в человеке, который любил бы ее и Дэва, а Питер всегда находился под рукой. Но вряд ли они принесут друг другу утешение.
— Он сказал, это не будет иметь значения, потому что она женщина. Но что… что теперь делать мне?
Джек сообразил, что при всей своей сдержанности Торн, видимо, был наиболее преданным и страстным из этой парочки и под его броней таилось нечто невыразимое. Его раны будут болеть вечно.