На его счастье, парень смотрел в другую сторону и приветственно махал дежурной за столиком — высокой женщине с оливковой кожей и ослепительной улыбкой. Джек слегка расслабился. Возможно, после взрыва иоаннит оказал помощь десяткам людей и госпитальерам вообще ничего не известно о Джеке; наверняка они проведали, что манускрипт обнаружен, но не узнали, кем именно. Так что есть шанс ускользнуть.
Джек сделал шаг и остановился. Иоаннит многое знает о своей организации — ее латинский девиз, историю святого, — но может знать и больше. Он помог Джеку, каковы бы ни были его мотивы. Если Джек сейчас уйдет, то так и будет пребывать в неведении — пока не станет слишком поздно.
— Брат! Эй, брат!
Слова вырвались сами собой, и отступать некуда. Иоаннит обернулся:
— Прошу прошения, вы мне?
Джек знал, что времени у него мало.
— Мне нужна кое-какая информация.
Иоаннит указал в сторону дежурной:
— Спросите у Кэрол. Она покажет вам отчет.
— Мне не нужен отчет.
Иоаннит прищурился, пытаясь вспомнить Джека.
— Почему вы назвали меня «брат»?
— Вы же принадлежите к ордену…
— Да. Верно. И зовут меня Джон.[12] А мой папаша был рыцарем правосудия.
— У вас здесь по-прежнему есть рыцари?
Иоаннит подозрительно посмотрел на него:
— Ну да. Рыцари правосудия и рыцари милосердия. И точно такие же дамы.
Джек чуть понизил голос:
— Мы можем где-нибудь поговорить?
Иоаннит пристально взглянул на Джека, заметил шрам на лбу, и на его лице появилось что-то вроде узнавания.
— Вы там были. Когда взорвали лабораторию.
В висках у Джека застучала кровь. Сначала он решил все отрицать, но потом подумал, что это ни к чему.
— Да. И вы оказали мне первую помощь.
— У вас было сотрясение мозга. Вы в порядке?
Джек пощупал висок.
— Кажется, да.
— Поговорить можно вон там.
Джек поколебался. Иоаннит знает, что он был в лаборатории, но вряд ли ему известно, что манускрипту Джека. Возможно, он попытается забросить наживку; Джек, в свою очередь, сделает то же самое. Рискованно, конечно, но ничего уже не изменишь.
Здание походило на нечто среднее между больницей и офисом. Джек попробовал вообразить себе подземные ярусы — поросшие мхом, сырые, освещенные факелами, — но ничего не получалось. Джон распахнул дверь, и Джек на секунду замешкался: возможно, он недооценивает иоаннита и его ждет не беседа, а засада, но потом подумал о Бет и шагнул в темноту. Иоаннит закрыл за ним дверь и щелкнул выключателем. Вспыхнувший свет озарил комнату, полную тел.
Их было не меньше сотни, грудами лежавших на полу, притиснутых друг к другу, как арестанты в грузовом вагоне. Ни у одного из них не было рук и ног, а одинаковые лица выражали мир и спокойствие. Иоаннит, заметив замешательство Джека, пояснил: