Не меньшую роль сыграл еще один успех Смита и его единомышленников на том же поле, а именно одобрение конференцией партии в 1993 г. решения о снижении доли подаваемых профсоюзами голосов на ежегодных партийных конференциях с 90-95 до 70%. Помимо чисто символической демонстрации уменьшения влияния профсоюзов такого рода "девальвация" коллективного членства[446] перед индивидуальным существенно снижала возможность лидеров крупнейших профсоюзов с помощью "голосования блоками" навязывать свою волю при принятии важнейших партийных решений.
Своими мерами по дистанцированию от профсоюзов лидеры лейбористов помимо прочего обеспечили себе практическую свободу рук в процессе принятия решений и комплектования партийного и парламентского руководства. Факт же сохранения связей с профсоюзами и даже их влияния сам по себе уже не может трактоваться как нарушающая суверенитет партии зависимость.
В чем-то отношения лейбористской партии с профсоюзами начинают напоминать отношения партии консерваторов с большим бизнесом, которые носят, по крайней мере внешне, характер отношений "донора" и "пациента". Момент более формализованных связей, характерных для лейбористов, бесспорно, важен, однако после того, как они существенно ограничены, он будет, судя по всему, играть все менее заметную роль и вряд ли может быть использован в качестве сильного козыря оппонентов в межпартийной борьбе. Тем более что в связи с резким ослаблением стачечной активности и более сдержанным поведением профсоюзов отношение к ним в обществе стало заметно меняться в выгодном для них направлении.
Скоропостижная смерть Джона Смита в мае 1994 г. не повлияла на общее направление той эволюции партии, которая началась десятилетие назад. Больше того, она еще более ускорила эту эволюцию, и решающую роль здесь сыграло избрание лидером деятеля новой формации 40-летнего Тони Блэра. Олицетворяя по существу полный разрыв с "классовой" лейбористской традицией, выпускник одной из престижных частных школ, а затем Оксфордского университета, новый лидер по существу стоит на позициях социального либерализма. Этому соответствует не только содержание его речей и статей, но и весь его облик современного, коммуникабельного политического деятеля, апеллирующего прежде всего к "среднему англичанину".
Сознавая, что в содержательном плане лейбористская доктрина и система внутрипартийных отношений эволюционировали уже достаточно далеко, он сосредоточил свои главные усилия на том, чтобы серией публичных, близких к рекламным мероприятий убедить широкие массы англичан в том, что нынешняя партия - это, как он любит повторять, "новая" лейбористская партия, качественно отличающаяся от той, которую они знали на протяжении большей части своей жизни.