— Мы просто собираемся там повеселиться. Тебе там может и не понравиться.
Вообще-то это был частный ночной клуб, членами в котором состояли Стелла и ее сестра. Располагался он позади какого-то отеля в самом центре Лондона. Вы бы сроду не догадались, что это клуб, если вам его не показать. Ни номера на двери, ни таблички с названием. На самом деле это заведение называлось «Египетский клуб», и каждый стакан спиртного тут стоил в два раза дороже, чем где бы то ни было.
— Мне это уже нравится, — весело отозвалась Фрида.
Может быть, дело было в ее замшевой куртке, может, в чем-то другом, но ей ужасно не хотелось отпускать Джеми. Они выбежали на улицу и нашли такси. Положительно, тот стаканчик спиртного, что она выпила сейчас у него в номере, вызвал в ней какое-то волшебное изменение. Она словно стала другим человеком. Джек Генри и Мег, стоявшие за стойкой, даже не узнали ее. Несмотря на то что она была в том самом черном платье, которое Джек так пристально разглядывал, когда днем пропустил ее в вестибюль мимо толпы крикливых девчонок. Когда эти бешеные фанатки увидели Джеми, то тут же подняли громкий визг. Наверное, из-за того, что у него были длинные волосы, а сама Фрида сильно накрашена, девчонки и подумали, что эти двое что-то из себя представляют. В тот вечер они определенно выглядели как знаменитости.
Джеми быстро усадил девушку в такси, прыгнул следом, и машина помчалась вперед. Они смеялись и никак не могли остановиться. Фрида немножко чувствовала себя самозванкой, но ей это было безразлично.
— Вряд ли хоть одна из них знает меня, — озадаченно произнес Джеми.
Он дал несколько концертов здесь, в Лондоне, но ни один из них не имел успеха. Посетители все время болтали между собой, аплодисменты были жиденькими. Публика хотела чего-то оглушительного, хотела, чтобы он потряс их души.
— Я ведь ни одной пластинки еще не записал. Так что они не знают меня. Непонятно даже.
Фрида улыбалась. Эти девчонки собрались, поджидая Джона Леннона, но охотно пошумят и по другому поводу. Рядом с Джеми она и сама могла что-то значить. Сейчас она была счастлива тем, что оказалась здесь, далеко от проселочных дорог Рединга и пациентов отца. Далеко от дома. Как раз в тот день она получила письмо от матери. Жутко длинное, даже не письмо, а целый список. Мама и назвала его соответствующе: «Если вы надумали расстаться». Там шли сплошь практические советы, как, например, помириться или, наоборот, аккуратно отделить свои вещи от его и уложить по разным коробкам, вернуть его подарки или выгодно продать их.