Начавшаяся реорганизация структуры тыла ВВС предусматривала переподчинение частей тыла от летных соединении к территориальным районам авиационного базирования, и ее планировалось завершить только к 1 августа 1941 года.
Все это создало исключительно благоприятную обстановку для неожиданного и эффективного удара немецких бомбардировщиков. Только благодаря путчу югославских офицеров ударная группировка немецких бомбардировщиков не нанесла удар 15 марта 1941 года, последствия которого были бы еще более плачевными.
Июньская декларация Сталина (в форме Заявления ТАСС) о великой дружбе с Германией для основной массы военных сделала опасным даже думать, не говоря уже о моделировании возможных последствий вторжения немцев. Штабные игры с участием Сталина, несмотря на лежащую у него на столе копию плана «Барбаросса», были слишком далеки от реальности и моделировали принятую им стратегию встречных ударов Красной Армии. Приграничные авиаполки на полевых аэродромах и их система снабжения горючим и боеприпасами не были готовы к тяжелым оборонительным боям с сильным противником.
В предрассветной дымке 22 июня 1941 года обученные штурманы Геринга с немецкой пунктуальностью расстреливали «сталинских соколов» на земле, на их аэродромах. А воевавших в воздухе расстреливали пулеметы бортовых стрелков немецких бомбардировщиков и пушки их истребителей.
Уже началась война, а спущенные с цепи следователи продолжали изымать с фронта и выбивать из арестованных летчиков новые имена заговорщиков.
Среди арестованных и обвиненных в военном заговоре авиационных генералов была и часть руководители Наркомата авиационной промышленности.
«Встряхивание» «сталинских соколов» обернулось разгромом и деморализацией высшего командного состава Военно-Воздушных Сил непосредственно перед и в начале нападения фашистов. На такой «подарок» Гитлер даже не рассчитывал.
Когда немцы были уже у Москвы и когда каждый авиатор был позарез нужен на фронте, в день «паники» в Москве расстреляли многих из оклеветанных «сталинских соколов». Сорок шесть оставшихся увезли с собой в Куйбышев и там расстреляли на праздник Красной Армии 23 февраля 1942 года.
Расстреливали «сталинских соколов» и свои, и чужие.
Счастливая осень
Солнце еще грело. С широкого балкона второго этажа нашего дома в Кунцеве открывался обворожительный вид зеленых сосен и фруктовых деревьев, сквозь кроны которых угадывался контур причудливых архитектурных излишеств деревянного дома соседей. Жена и муж Лукьяновы жили над нами и оборудовали этот балкон как летнюю террасу со столом, стульями и диваном. Детей у них не было, но у них были хорошие книги. Я любил к ним заходить и всегда, кроме угощения, получал на время интересную книгу. А тут мне, студенту МАИ, предложили пользоваться их балконом для выполнения домашних заданий. Я притащил туда купленную накануне новенькую чертежную доску из мягкого дерева липы, рейсшину и подаренную отцом шикарную немецкую готовальню «Рихтер» с циркулями, рейсфедерами и измерителями разных размеров. Там, на балконе, я прикрепил кнопками к чертежной доске мой первый учебный лист ватмана.