— Я повелеваю тебе,
красавица, сними маску.
Девица сперва
замешкалась, но потом решительно сдернула маску, и перед Антипой предстала его
падчерица. Гости снова стали громко выражать свои восторги. Антипа охнул от
удивления и потом, обращаясь к гостям, с гордостью заявил:
— Это моя дочь Саломея.
И опять послышались
возгласы удивления и восхищения. Ирод был на седьмом небе от счастья. Он с гордостью
обводил торжествующим взглядом ряды амфитеатра — полюбуйтесь, как у меня все
хорошо!
— Послушай, Саломея, —
обратился он к девице, — ты порадовала мое сердце, и я готов тебе дать все, что
ты пожелаешь. Хоть половину моего царства. Проси.
Девица растерянно
захлопала своими длинными ресницами, а среди гостей послышались смешки. Это
неприятным отзвуком задетого самолюбия отозвалось в сердце тетрарха.
— Слышите, вы все, я —
Ирод Антипа, тетрарх Галилеи и Переи, клянусь всеми своими сокровищами, что исполню
любую просьбу этой девицы.
Саломея вдруг
повернулась и быстро убежала, чем очень развеселила гостей. Застолье снова
пошло своим чередом. Но когда в зал вновь вбежала запыхавшаяся танцовщица, все
смолкли, и любопытные взоры гостей обратились на Саломею. В тишине зала
прозвучал ее звонкий голос:
— Хочу, чтобы ты дал мне
на блюде голову Иоанна, прозванного в народе Крестителем.
Если бы гром раздался
среди ясного неба, то и он бы меньше поразил гостей, услышавших от девицы такое
странное желание. Все стали переговариваться между собой, а девочка стояла и
ждала ответа. Антипа нахмурился и задумался. Сидящий с ним рядом тетрарх
Авилинии Лисаний язвительно сказал:
— Не всякий правитель
силен исполнить свои клятвы.
— Нет, — взревел вдруг
пьяным голосом тетрарх, — пусть знают все, что сын великого царя Ирода достоин
своего отца. Пусть будет так, как она пожелала. Эй, Иосиф, — крикнул он
начальнику своей охраны, — немедленно принеси мне голову Иоанна на блюде.
Все гости дружно
поднялись со своих мест и, подняв кубки с вином, стоя приветствовали
решительность Ирода Антипы, говоря что он достоин быть царем, как и его отец.
Вино снова полилось рекой.
ГЛАВА 21
По каменным ступеням
лестницы подвала стучали крепкими подошвами сандалий три пары солдатских ног.
Когда коридор темницы озарился бликами от горевших факелов, Иоанн уже стоял
возле решетки, держась за нее руками. Начальник охраны отпер замок и вошел в
камеру. Иоанн открыто смотрел в глаза стражнику. Тот несколько смутился, но уже
в следующую минуту молча вынул свой меч из ножен. Зловещая мелодия трущегося о
ножны клинка заставила вздрогнуть пророка. Но в следующее мгновение Иоанн
выпрямился, без тени смущения посмотрел на блестевший в свете факелов
заточенный металл и перевел взгляд на своего палача. В этом взгляде было
спокойствие человека, уже не раз пережившего собственную смерть и теперь
встречающего ее как избавление от тяготы ожидания. Узник встал па колени и
склонил голову. Меч, словно блеснувшая молния, упал с высоты размаха, и вместе
с его падением на каменные плиты подвала с гулким стуком упала голова
величайшего среди рожденных женщинами человека.