Когда Антипа и Иродиада
были вновь приняты Калигулой, тот уже успел все обдумать. С Иродиадой, как
родной сестрой своего друга, император решил поступить милостиво.
Как только Антипа и
Иродиада вошли в зал, Калигула без лишних церемоний сразу велел зачитать свой
указ. В указе означались все вины Антипы. По приговору императора все земли
тетрархии Антипы отходили к Агриппе. Ему же передавались и все денежные
средства тетрарха. Сам Ирод Антипа ссылался в галльский город Лугдунум на
вечное поселение. Средства его жены Иродиады оставлялись ей в полное
пользование, а защитником ее интересов становился ее брат Агриппа. Пока
зачитывали указ императора, Антипа стоял бледный, с поникшей головой. Иродиада
поняла, что это конец, и решила встретить его достойно. Она слушала, гордо
подняв голову. От гнева ее лицо зарумянилось. Император невольно залюбовался
этой женщиной. Он решил, что обрадовал ее своей милостью, и был горд за свое
великодушие. Когда закончили читать указ, Иродиада вышла на шаг вперед и,
обращаясь к Калигуле, сказала:
— Государь! Ты
великодушно и милостиво предложил мне исход, но мне мешает воспользоваться
твоей милостью моя преданность мужу: я, разделявшая с ним все, когда он был
счастлив, теперь не считаю себя вправе бросить его при перемене судьбы.
Она поклонилась
императору и отошла за плечо своего мужа. Эту речь Калигула воспринял как
личное оскорбление. Император встал и, стараясь сохранять достоинство,
произнес, обращаясь не к Иродиаде, а к своим секретарям:
— Напишите указ о
лишении жены Ирода Антипы всего имущества в пользу брата и о ее следовании в
ссылку за мужем.
ГЛАВА 38
Через неделю из порта
Дикиархея в Галлию вышло судно, которое увозило в ссылку бывшего тетрарха
Галилеи и Переи Ирода Антипу и его жену Иродиаду. Прибыв в Лутдунум, они
поселились в маленьком домике на краю города, недалеко от речки. На том берегу
реки, сразу у воды высились бастионы римской крепости. Через два месяца к ним в
ссылку прибыла Саломея. Калигула решил досадить гордой Иродиаде тем, что сослал
ее дочь. Агриппа не протестовал, а даже был рад, боясь, что Саломея начнет интриговать
против него, мстя за свою мать. Если император хотел досадить Иродиаде, то это
у него получилось. Злые слезы обиды лились из глаз женщины при виде своей
дочери.
— Как мог Агриппа так
поступить, — сама с собой горестно сетовала Иродиада, — родную племянницу не
пожалел.
Иродиада вспомнила, как
в далеком детстве пыталась спрятать любимого брата от мнимых убийц. Как
прижимала его плачущего к себе. И ей еще горше становилось от этих
воспоминаний.