— А может быть так, что
эта цепь... оборвется? — с испугом спросила Нюта.
— Я полагаю, в этом весь
вопрос. Враги России хотят ее оборвать. И работают на это.
— Так ведь у них
получается! — воскликнула Нюта, закусив бледную губку. — Как вы сказали:
сначала все происходит в сознании, а потом в жизни. Если кто-то готов на
преступление, он его рано или поздно совершит. А у нас сейчас готов каждый
второй. Ведь стоит только телевизор смотреть почаще, и тебе захочется убивать!
Илария Павловна обняла
Нюту за плечи:
— Ты права, девочка.
Поэтому многим кажется, что уже все потеряно. Но есть одно обстоятельство, на
которое можно возлагать надежды.
Худенькое Нютино плечо
напряглось в ожидании ключевого решающего слова. Но Илария Павловна выдержала
паузу, потому что и для нее самой оно значило чрезвычайно много. В нем
заключался ответ на всеобъемлющее «быть иль не быть».
—Так что же это такое?!
— не выдержала Нюта.
— Я назову тебе
несколько слов, значащих в данном случае одно и то же. Так ты лучше поймешь мою
мысль.
— Называйте! —
напряглась Нюта.
— Предрасположенность.
Наследственность. Генная память. Духовное наследие. Помощь предков.
— Но ведь это все из
прошлого, Илария Павловна!
— Ну да. Так ведь именно
прошлое определяет настоящее и будущее, как корни дерева питают ствол и ветки.
Стоит нам обратиться к своему прошлому, как изменится нынешняя жизнь, а потом
будущее. Я полагаю, все зависит сейчас от того, воспримет ли общество идею
духовности и единства, когда-то сформировавшую наше государство.
— Так ведь не
воспринимают!
— Надежда умирает
последней, — вздохнула Илария Павловна. — И сами мы плохо работаем над тем,
чтобы показать молодому поколению: вот та единственная основа, на которой можно
строить, не боясь, что рухнет. Если вы, молодежь, это поймете, считай,
возрождение России состоялось.
— Так сразу?.. —
мечтательно протянула Нюта.
— Как известно, русские
долго запрягают, но быстро едут. Для нас главное начать.
Нюта помолчала,
осмысливая услышанное. Эта девочка с лету все схватывала, вероятно, потому, что
ей уже пришлось много пострадать. Это тоже идея, заложенная в русском
менталитете, — страдания очищают и возвышают как личность, так и все общество в
целом. Если зло превышает допустимый предел, а люди не хотят каяться, настает
черед катаклизмов, болезней, войн — мир очищается страданием.
— А в чем права Дарья
Титовна и в чем Анатолий Василич? — вдруг вернулась Нюта к началу разговора. —
Вы сперва сказали, что они оба и правы и не правы.
— Анатолий Васильевич
прав в том, что, пока общество в целом не воспримет идею возрождения, сделать
ничего нельзя. А Дарья Титовна — в том, что для благоприятного исхода надо
действовать, хотя и не так, как она себе представляет.