Себе лётчик оставил только маленький клочок земли размером с автобус (междугородний).
Однако жить было надо, и наш бывший лётчик попросился назад на аэродром в так называемую наземную службу — подвозить к самолету запакованные обеды.
Его взяли, так как известна была его честность и порядочность, и за сохранность обедов можно было не беспокоиться.
А историю с исчезновением ему простили, так как, во-первых, никто не догадался, что он специально исчезал в поисках острова, а во-вторых, он полностью уже расплатился как за истраченный керосин, так и за все пропавшие железнодорожные билеты пассажиров, и он даже заплатил за авиабилет и такси одному особенно взволнованному человеку, который кричал, что ему теперь не нужны никакие деньги, так как из-за задержки рейса он упустил свой поезд, а его должна была прийти встречать одна собака, и именно к последнему вагону, она всегда приходила почему-то встречать именно его и именно к последнему вагону, и в этот раз он решил эту собаку усыновить за её верность — и нате, самолет опоздал!
Он так кричал и бесновался, повторяя, что не знает адреса собаки, а она не знает его адреса и всё потеряно, что лётчик дал ему деньги на авиабилет и на такси от аэропорта к последнему вагону поезда, вот так!
Короче, наш лётчик всё-таки вернулся к нормальной жизни и даже стал снова выращивать на своем клочке земли цветы — другие лётчики жалели своего товарища и привозили ему семена откуда могли: трудно, что ли, проходя по чужому парку где-нибудь вдали от родины, сорвать стручок, засохший цветочек или кисточку ягод!
А ведь там, внутри, как раз и лежат нужные семена.
Наш поставщик запакованных обедов всё своё свободное время трудолюбиво выращивал эти семена и даже построил в окружении своих новых цветов дворец в полметра высотой из мелких камней, и даже провел туда электричество и ввинтил лампочку от карманного фонарика, чтобы ночами в его довольно маленьком саду горело одно окошко под крышей дворца.
Себе он поставил там же будку в три этажа, трудно, что ли, натаскал камней из оврага и построил — на верхнем этаже у него была даже оранжерея под стеклянной крышей, на среднем этаже помещалась раскладушка и книги, а на нижнем он хранил лопату, лейку и удобрения, и имелся также большой подвал для семян, клубней и луковиц (уж под землёй-то места было достаточно, рой вглубь хоть на десять метров!). Со своего этажа ночами он прекрасно видел маленький дворец со светящимся окном, и иногда лётчику казалось, что он снова летит над волшебным островом и вдыхает тот запах, который пока ещё не встречался ему на земле, разве что когда мама целовала его перед сном в новогоднюю ночь, а он лежал в своей кроватке среди её бедных подарков и был счастлив, укрыт и любим.