— А я вам ничего не отдам, — ответил юноша. — У меня касательно этой фотки большие планы. Не желаете немного попозировать? Как насчет поцелуя?
Мэри Энн не хотелось даже задумываться, что он имел в виду под «большими планами».
— Пошел вон, — процедила она и внезапно отчетливо вспомнила, как однажды нашла в мусоре выброшенный журнал. Ей было тогда, наверное, лет двенадцать. Там она увидела фотографию отца — он был явно пьян и с блаженной улыбкой одной рукой обнимал одну девицу, другой — другую.
Но Джоэль, несмотря на его ухватки, не был папарацци. Однако он явно считал, что фотоснимки Грэхема могут стать сенсацией. И возможно, не ошибался.
Они двинулись дальше, а за ними, на некотором расстоянии, Джоэль. Мэри Энн молчала.
— Не слишком крупная удача, — проговорил Грэхем. — Я все же не Брэд Питт.
— Разве ваш портрет недавно не поместили на развороте журнала? — спросила Мэри Энн. Кто-то сказал ей об этом, и, когда она вспомнила кто, совесть принялась за нее с новой силой. Камерон.
— Все равно, — ответил он. — В любом случае мне приятно, что меня видели с вами.
— Я бы не хотела попасть в журналы, — призналась она. — Уж во всяком случае, не за то, что с кем-то прошлась по улице. Не хочу быть знаменитой. Или скандально знаменитой. Вот если стать известной как автор, — другое дело. А так — нет.
Грэхем взглянул на нее с некоторым удивлением.
— Я серьезно говорю, — подтвердила она. — По-моему, быть знаменитостью — отвратительно.
Такой, как ее отец? Грэхему хотелось сказать, что она воспринимала бы выходки своего отца так же мучительно, даже если их и не освещали бы в центральной прессе.
Они вошли под навес магазинчика «Цветущая роза», принадлежавшего Анджи Уокман. Джоэль отстал, наконец, и Грэхем повернулся к ней. Пристально глядя на нее, он спросил:
— Вы хотели бы, чтобы на моем месте сейчас оказался Джонатан?
Мэри Энн вспыхнула. То, что он догадался о ее чувстве к Джонатану, привело ее в замешательство. Неужели и для Джонатана оно было также очевидно?
— Разумеется, нет! — ответила она, решив не напоминать о том, что Джонатан помолвлен с Анджи Уокман. О факте, который самой ей, впрочем, не слишком помешал.
Заглянув в ее лицо, Грэхем не поверил ей. Она все еще очарована их никчемным директором радиостанции.
— Увы…
— Что? — переспросила Мэри Энн, щеки ее все еще продолжали пылать.
— Нет, ничего, — покачал он головой и зашагал дальше.
Стремясь попасть с ним в ногу, Мэри Энн решила избегать разговоров о Джонатане. А Грэхем был для нее запретной территорией из-за Камерон.
Они подошли к «лексусу», и он распахнул перед ней дверцу. По дороге обратно в Миддлебург он спросил: