Перечитайте предыдущий абзац, чтобы не дергать меня потом дурацкими вопросами.
Почему они спешат?
Потому что мы на острове, а они должны убраться в нужный час. Вот они и суетятся. Они намерены уехать вовремя. С выполненным делом и полученным гонораром.
В темном холле Инес еле различима.
Она говорит. Отсюда не слышно. Затем она делает жест. У скрипача правильная тактика. С первой фразы он узнал, является ли она похоронным агентом, который укажет «пациента»: Когда он спросил меня «значит, это ты?», и я ответил «я», что?» — это высветило мою сущность. Однако, отправив меня назад так быстро, он бы дал понять всем другим, что я не сказал ничего и никого не указал. Было бы неловко задержать и заставить жестикулировать только организатора высококлассной работы. Вот почему все вынуждены пройти маленький церемониал.
После Инес очередь Дороти. Затем Мартин Брахам. Потом Берю. Аббат и Алонсо в конце…
Слугами он пренебрегает.
Он появляется из тени, скрестив руки на груди, не опуская револьверов. Как настенная коллекция оружия. Подходит по очереди к сообщникам. Шепчет каждому что-то на ухо.
Выходит.
Это похоже на какой-то языческий обряд.
Впрочем, все обряды всегда языческие; язычество и ритуал неразделимы.
— Долго еще будет продолжаться этот маскарад? — бросает Алонсо двум музыковедам.
Молчание.
Неожиданно горничная начинает плакать. Ее рыдания разносятся по салону, как плач козленка.
«Их только двое, — думаю я. — Если я брошу наш клич Берю, каждый возьмет своего и будь что будет!»
Я не двигаюсь.
Я должен.
Я должен бы был.
Но вот что, какая-то странная сила парализует меня. Действительно ли это ошибка, что я поддался колдовству момента?
Возвращение скрипача.
Сан-Антонио, у которого ушки на макушке, сразу замечает, что в кармане у мужика толстый пакет из оберточной бумаги, перетянутый лентой.
— О’кей! — говорит мистер Фальшскрипач своим приятелям.
В голосе триумф. И я понимаю, что он только что прикарманил вознаграждение.
Значит, он должен выполнить контракт… Если он честный убийца!
— Мужчины, — говорит он, — пойдемте, прогуляемся под луной. Ничего нет красивее ночного океана!
— Хотят, чтобы вышли? — спрашивает Его Величество.
— Да, господин профессор, хотят, — отвечает Мартин Брахам.
Группируемся. Аббат присоединяется к нам.
Да, не зря красотка надела брюки. Храбрая. Метрдотель съеживается и кажется совсем маленьким на фоне мебели. Он это делает напрасно: клоуны не обращают на него никакого внимания. Так же, как и на крестьянина, который остается распластанным на полу у канапе.
По-моему, эти три клоуна должны быть морскими пехотинцами или десантниками, судя по их дисциплине. Они конвоируют нас очень красноречиво, располагаясь утиным строем. Один пятится между нами.