Почти полное отсутствие зависимости установок от структуры поведения со всей очевидностью проступает в подобной интерпретации. Поскольку все перечисленные выше виды установок могут быть выделены применительно к поведению только по одному критерию — предмету, «нужному» для субъекта, или, в случаях волевого поведения, по мотиву, то у Д. Н. Узнадзе не остается другого выхода, как приостановить поведение, реализующее одну установку, и «включить» совершенно обособленное, независимое от первого поведение. Согласно теории Д. Н. Узнадзе, одно поведение не может развертываться на базе двух или нескольких актуальных установок, и соответственно появление теоретической установки равнозначно появлению независимого поведения. Приняв интерпретацию описанного случая, которую надлежало бы дать, следуя положению о возникновении теоретической установки лишь на основе теоретической потребности, мы должны будем предположить, что оказались свидетелями двух независимых, обособленных друг от друга типов поведения, протекающих у юноши: практического и теоретического. Тогда, например, становится странным и непонятным бурное волнение, охватившее юношу из-за такого пустяка, как задержка при одевании ботинка. Этот факт трудно объяснить, если под влиянием теоретической установки «включается» поведение, обособленное от поведения, реализующего установку на встречу с любимой девушкой. Ш. Н. Чхартишвили пытается выйти из этого противоречия, предполагая возможность возникновения внутри поведения, реализующего установку на встречу с любимой девушкой, установки на препятствие. Тем самым Ш. Н. Чхартишвили фактически отходит от позиции Д. Н. Узнадзе, следуя которой установку можно выделять только по отношению к предмету, «нужному» для субъекта.
В исследованиях Ш. Н. Чхартишвили, развивающего концепцию Д. Н. Узнадзе, особенно сильна тенденция рассмотрения поведения в связи с установкой. Он пытается, в частности, соотнести установки с отдельными моментами поведения при обсуждении проблемы взаимоотношений между первичными и фиксированными установками. Напомним, что под фиксированной установкой понимается готовность к повторной актуализации определенного способа действия, реализующаяся при столкновении субъекта с теми условиями, на которые эта установка ранее была выработана. Анализируя взаимоотношения между первичными и фиксированными установками, Ш. Н. Чхартишвили показывает глубокое различие между ними. Это различие, с его точки зрения, столь велико, что для обозначения фактора, обусловливающего различные установочные иллюзии, вообще нужно подыскать какой-нибудь другой термин. Отстаивая свою точку зрения, Ш. Н. Чхартишвили перечисляет признаки первичной и фиксированной установок, показывая, сколь велико различие между этими понятиями. Так, первичная установка — это всегда состояние субъекта, его модус, в котором заранее отражен общий характер всего поведения. Во-вторых, первичная установка — явление динамического порядка. В-третьих, первичная установка «сама снимает себя» после того, как совершены акты поведения, приведшие к удовлетворению потребности, т. е. первичная установка — это переходящее состояние. Ей присуща целостная природа. И, наконец, она определяет ход течения явлений сознания, никогда не вступая в пределы сознания.