– Господи, побереги его, ну пожалуйста, Господи! – повторяла она, закрыв глаза.
А вновь открыв их, увидела, что маркиз возвращается с объемным свертком в руках. Издали она не могла определить, что он несет.
– Что это? – спросила она, когда он подошел. При этом, сама того не замечая, она обеспокоенно вглядывалась в его лицо, стараясь убедиться, что все в порядке.
Маркиз улыбнулся ей.
– Я принес нам карнавальные костюмы. И чем скорее мы в них переоденемся, тем лучше.
– Что за костюмы? – полюбопытствовала она.
– Вам досталось симпатичное платье. Боюсь, что мне пришлось лишить хозяйку дома праздничного наряда, в котором она ходит по воскресеньям в церковь!
С этими словами он протянул Лукреции вещи.
Потом он показал ей свою одежду:
– А мне достался мундир верного солдата императора.
Лукреция увидела, что он держит в руках сине-белую форму французского полка.
– Неужели вы это наденете? – удивилась она.
Маркиз рассмеялся.
– Я готов носить рога и хвост самого дьявола, только бы добраться до яхты! – воскликнул он. – Переодевайтесь, и поспешите! А потом, если будете хорошей девочкой, я дам вам поесть.
Он говорил с ней шутливым тоном, будто с ребенком, но Лукреция понимала, что распоряжения он отдавал серьезно. И она не стала прекословить, а скрылась за деревьями и стала снимать платье.
Она поняла: маркиз был прав, предполагая, что добыл для нее праздничный наряд крестьянки. Этот выходной костюм состоял из камлотового жакета, в каких тогда ходили все простолюдинки, широкой хлопчатобумажной юбки и белого передника. Маркиз не забыл даже прихватить накрахмаленный чепец с длинными лентами.
Одежда была довольно поношенная, но чистая. Должно быть, маркиз не поленился покопаться в сундуке.
Вещи были ей велики, особенно широки в талии, но она изловчилась закрепить юбку, накрепко завязав сзади передник. Потом она заплела волосы в косы, убрала их под чепец. Она знала, как это делают француженки.
Свернув свою одежду и засунув ее в глубокую нору под деревом, она вернулась к маркизу. Тот сидел на пне, отрезая ножом носок у кожаного сапога.
– Боже, что это вы делаете? – удивилась Лукреция.
– Иногда рост и большой размер ноги становятся помехой, – пояснил он. – Надеюсь, никто не удивится, что у французского солдата из сапога вылезают пальцы. Известно ведь, что у Наполеона нет лишних денег на нарядную форму солдатам.
– Вам же будет неудобно идти, – предупредила Лукреция.
– А для вас у меня припасено кое-что еще более неудобное, – сообщил он.
Лукреция увидела около пня пару деревянных сабо.
– Мне что, придется это надеть? – воскликнула она.