Лео мысленно встряхнулся. Он должен взять себя в руки.
Утром Энджел выглядела такой ранимой, и он испугался, отгородился от неизбежной попытки женщины превратить интимность во что-то эмоциональное. Но потом, когда Лео приблизился к ней, она была сдержанной и холодной. Он понял, что был бы дураком, если хоть на секунду поверил во что-то иное. Она его любовница, она принадлежит ему.
Энджел сидела рядом с Лео на заднем сиденье машины. В горле стоял огромный ком. Она злилась на свою чувствительность. Она думала, что больше не вынесет его прикосновения, но в этот момент словно в насмешку почувствовала, как большая ладонь накрыла ее руку, лежащую на ноге, и кровь быстрее побежала по жилам.
– Ты сегодня прекрасно выглядишь.
Энджел набросила железную узду на свои эмоции и медленно повернулась к Лео. Ни намека на душевное смятение не отразилось на ее лице. Она улыбнулась:
– Что ж, ты достаточно заплатил за это.
Глаза Лео были черными, с золотистыми искорками, мерцающими в глубине, и Энджел начала терять часть своего жесткого самообладания. В своем черном смокинге он был совершенно неотразим.
– Деньги здесь ни при чем, – мягко проговорил он, покачав головой. – Просто ты настоящая красавица, Энджел.
Она стояла у окна, спиной к нему. Он повидал много женщин, облаченных в красивые платья для его удовольствия, но ни от одной у него так не перехватывало дыхание.
Платье было длинное, до пола, насыщенного бирюзового цвета. От охватившего Лео вожделения закружилась голова. Шелковая ткань ниспадала мягкими складками, превращая ее в богиню. Волосы были подняты и скреплены цветком того же цвета, что и платье.
Разозлившись на себя за такую реакцию, он окликнул ее, и Энджел медленно повернулась. Так медленно, что это возымело эффект стриптиза.
Лео потребовалась вся сила воли, чтобы остаться на месте и властно протянуть руку, жестом призывая ее подойти. А когда она стала двигаться, мягкий шелк заструился вокруг тела…
Лео вернулся в настоящее и неловко поерзал на сиденье. Что это он распустил слюни? Он сжал ее руку и почувствовал тонкие кости и легкую шершавость кожи, намекающую на работу, которую она выполняла, и грудь его вновь на секунду сжалась. Он спросил:
– Как отреагирует твой отец, увидев нас вместе, когда получит завтра газеты? Потому что новость разойдется по всему миру…
Энджел поежилась и попыталась вытащить свою руку, но Лео держал крепко. В этот момент она ненавидела его. Правда, ненавидела. Единственное, что останавливало ее от того, чтобы выпрыгнуть из машины, когда та затормозила на светофоре, это воспоминание о восторженном звонке Делфи сегодня днем, взахлеб рассказывающей о том, что через месяц она выходит замуж за Ставроса. И удивление, которое испытала Энджел от того, что Лео так быстро выполнил свое обещание.