Эзра посмотрел на свои дрожащие пальцы и стал искать, с какой стороны у флага завязки.
Тайга лежал, упершись макушкой в живот итальянца. Вместе с сознанием вернулась боль. Роман попробовал пошевелиться и понял, что руки заломлены за спину и связаны накрепко чуть ли не в локтях.
Не продержались. До последнего казалось, что шансы остаются. И когда одна за другой лопнули, как тыквы, бронемашины карабинеров. И когда замолчал пулемет Охрименко, выставленный сильно выше основных позиций для прикрытия фланга.
Дорога из Горсти превратилась в свалку горящего железа, луг и подлесок пестрели крапинами неподвижных тел.
Даже когда не осталось никаких позиций, когда все тревожно затихло с итальянской стороны, а на этой завязался ближний бой, смертельные пятнашки в пронизанном солнечными лучами утреннем лесу, то все еще казалось: отобьемся!
Не отбились.
— Будь спокоен, — сказал Тайга итальянцу, — они обменяют тебя на… на…
— Хорошая шутка, — сказал Скаппоне. — Расскажу ребятам при случае.
Они лежали в подлеске, на крутом восточном склоне. То тут, то там раздавались одиночные выстрелы — «землемеры» деловито добивали раненых солдат.
— Знаешь, Роман, — негромко сказал итальянец, — произошло что-то странное. Слишком быстро, в один момент, все изменилось. Были лоскутки, а стало одеяло.
Бредит, подумал Тайга. Но спросил:
— Это хорошо или плохо?
— Посмотрим.
С юга донесся клекот тяжелых пулеметов.
— Ке фортуна! — воскликнул Скаппоне. — Горлышко все-таки заткнули.
Рядом раздался хруст ломаемых веток, послышалась крикливая алтинская речь. Грубые руки взяли Тайгу под мышки, поставили на ноги. Удар прикладом между лопаток подсказал направление дальнейшего движения.
Итальянца вытолкнули вперед. Приятно было увидеть его нахально задранный подбородок и торжествующую улыбку.
— Слышишь, Скаппоне? Ты настоящий… — сказал Тайга и, не найдя подходящего слова, просто повторил: — Сэй веро.
В салоне первого класса уже работали кондиционеры, хотя самолет еще не начал движение.
Человек в изящном светло-бежевом костюме опустился в кресло и молча пожал руку столь же элегантно одетому соседу.
— Поздравляю, Виктор Маркович, — сказал тот. — Чувствую, скоро сравняемся в звании.
— Я бы не загадывал, — улыбнулся Кривцов. — А что, есть предпосылки?
— А то! Плешин устоял. Итальянцы ввязались в бой, час назад в открытом эфире вызвали подмогу. Тут и французы откликнулись, куда бы им деваться? Думаю, все путем.
Кривцов согласно кивнул.
— Толковый майор у нас там. На своем месте человек. Надо будет как-нибудь поощрить… через военное ведомство.