Над ним черной тучей навис колхозный сторож.
— Где твой брат? Я тебя спрашиваю, отвечай! — старик грозно
вопрошал, глядя в самую глубину недетски серьезных глаз.
— Откуда мне знать? Я не сторож брату своему, — сквозь зубы
произнес Костя.
Старик оторопело разжал кулаки. Его боевой дух мщения
истаял. Он будто что-то вспомнил из давно забытого, пожевал сухими губами,
почти скрытыми желто-седыми усами. Покряхтел и понуро ушел.
Судя по крикам и разноголосой ругани, гости уже собрались.
Константин нехотя встал и прямо в халате спустился вниз. На зеленом газоне
возвышался пустой стол. Между столом и домом рядом лежали аэрбэги — надувные
матрасы.
— А где водка с селедкой? — удивленно спросил он хозяина.
— Отдохнул? Это хорошо, — обнял его за плечи Михаил. —
Выпивон с закуской привезут из ресторана минут через десять. Этот вопрос входит
в повестку дня торжества.
Кто-то сзади хлопнул Константина по плечу, следом загрохотал
гремучий бас:
— Костька! Ай кэнт билыв! Сан ов э бич! Во разжирел, дружков
не узнает.
Он оглянулся — перед ним стоял Леонид. Художник-сюрреалист.
Хулиган и пьяница. Он тыкал в белую ткань халата пальцем, измазанным
несмываемой разноцветной краской.
Из-за его широкой спины выдвинулся писатель Дима. Этот
страдал от жары и недопития, что очень явно отражалось на его дряблом лице,
поэтому пока не шумел, а только вежливо расспрашивал свежеприбывшего, как там
коммунисты Россию грабят.
Светлана, поэтесса, повисла на шее у Константина и
завизжала.
С пальмы по-обезьяньи слезал Виктор, бывший матерый
валютчик, злостный фарцовщик и родной гэбэшный сексот.
— Господа, внимание! — закричал хозяин. — Наше застолье
везут.
Господа расступились. Из приехавшего автобуса фиолетовые
официантки в белом выносили и ставили на скатерть стола серебристые судки.
Когда многочисленные предметы собрались в сложную композицию из бутылок,
фужеров, блюд, тарелок и цветов, Миша скомандовал:
— Кма-а-ан! Вперед.
Крышки судков поднялись, обнажив горячие блюда: борщ, щи,
пельмени, осетрину, лососину, румяную картошечку. На льду охлаждались соленые
огурчики, квашеная капуста, соленые грибки, селедочка в кольцах лука.
Все обернулись к Константину, ожидая его реакции. Он
выдержал приличествующую моменту паузу, орлом обозрел окружение, налил себе
рюмку «Столичной», выбрал покрепче и подцепил на вилку огурчик, а после уже
сказал:
— Девять тысяч километров пролетел я, чтобы приехать в
американщину, а вернулся, кажется, в Москву семидесятых. Давайте, ребятки,
вздрогнем за встречу!
Ребятки приударили пить и кушать с отменным аппетитом.