— Простите, к вам прилепилась этикетка — «Стоимость 3 юаня». Это очень немного. Но я не думаю, что кто-то сделал это нарочно, — остановил он Кавасаки, который резко обернулся и потянулся к мечу.
С другой стороны громадной глинистой лужи, из толпы перепачканных детей, совместными усилиями создающих посреди лужи остров с небольшой глиняной статуей Будды, доносился беспорядочный гомон.
— «К нам снова пришла вся японская армия?» — перевел Накао, помогая шоферу откинуть борт и вытащить из грузовика свой харлей. — «Смотри, это какая-то новая армия, в прошлый раз была не такая». — «У меня есть две японские военные иены!» — «А у меня — половинка рисового пирожка с поминок». — «Не может быть, чтобы у тебя, Ляо, она залежалась!»
В уме у Накао Рюити сейчас же сложилось пятистишие:
Сильной холодной волной
Смыло страну в океан.
Поверху плавать остались
Только военные иены.
В полдень растаял туман.
Ему постоянно приходили на мысль такие стихи, но он никогда не произносил их вслух. Недавно в Японии переписали «закон об опасных мыслях» и что-то в него добавили.
Ли Сяо-яо вышел к ним — одет был в серое, и лицо тоже серенькое. Шел он очень медленно и сосредоточенно глядел в землю. Он был худенький и мелкий. Совершенно точно можно было сказать, чего в нем нет совсем: в нем не было ни капли хитрости. Один раз за весь разговор можно было заметить такое движение глаз, как будто он хотел кинуть взор поверх деревьев на небо, но не решился.
— Мы представляем собой лучшее, что есть сейчас в японской армии, — коротко представил подразделение доктор Накао. В дальнейшей своей речи он обрисовал то поведение, которого, вероятно, обязывает придерживаться Ли Сяо-яо в этой ситуации его воспитание и культура — презрев свою жизнь, спасти от врага бесценный театр теней и так далее, — и почтительно просил его погодить реализовать вот эту внутреннюю программу, не выслушав его подробнее.
Ли Сяо-яо стоял молча. Смотрел вниз.
— Видите ли, Na Gao xiangsheng… Мы голодаем. Так что нет у меня сейчас ни совести, ни чести, — сказал он.
Чтобы затянувшаяся пауза не привела к потере кем-нибудь из присутствующих лица, доктор Накао сказал:
— Только не думайте, что мы заплатим японскими военными иенами. Ничего такого не случится. Мне самому они напоминают те деньги, которыми расплачиваются лисы и еноты-оборотни. При свете дня они превращаются снова в сухие листья и разную дрянь. Военные иены не обмениваются ни на какую валюту и ничего не стоят Японии. Мы заплатим вам золотыми и серебряными слитками, очень много, прямо сейчас или когда вы скажете. Не беспокойтесь об этом.