Глори с пылающим от смущения и гнева личиком встала и, демонстративно не глядя на магессу, обратилась к отцу:
— Папа, я очень устала. Надеюсь, ты ничего не будешь иметь против…
— Да, конечно, — засуетился Лесничий, — сейчас кто-нибудь придет и проводит тебя в твои комнаты.
Элейн понимающе кивнула и вновь обратила свои потрясающие глаза цвета морской волны на мою скромную персону.
— Послушай, а тебя часом зовут не Самсон или Голиаф?
— Часом нет, — неизвестно почему смутился я. — Меня зовут Сэд… то есть Сэдрик. А что?
— Да нет, ничего особенного. Есть у меня пара знакомых, походящих на тебя по комплекции. Правда, они полутролли, да и ума у обоих кот наплакал.
— Ну, тут он от них недалеко ушел! — фыркнула Глори. — Папа, ну скоро там?!
— Давай я тебя провожу, — я совершенно не понимал, чем обязан такой вспышке. Может, сделал чего не так?
— Сделай одолжение, — кивнула девушка с видом истиной принцессы, принимающей услуги от пажа. Ни ей, ни мне в голову тогда не пришло, что я понятия не имею, куда именно нужно идти.
Как только мы закрыли за собой дверь, я мягко взял Глори за руку.
— Послушай, чего ты на нее взъелась? По-моему она очень милая…
— Ах так! — взвилась девушка, вырывая у меня руку. — Она, значит, милая, а я… Знаешь что — иди-ка ты к этой милой… Самсон! Сударь!
Вырвав у меня руку, она подбежала к проходящему мимо магу и, повиснув у него на локте, что-то защебетала. Тот коротко поклонился, и оба скрылись в боковом проходе. Я же остался стоять на месте дурак-дураком. Нет, никогда мне не понять женщин!
В конце концов, я посмотрел на себя со стороны — ну и видок! — и здраво рассудил, что, может меня и отшили, но не торчать же теперь посреди коридора. Раз на то пошло, можно на все плюнуть и надраться!..
Потянув за ручку двери, я был встречен дружным хохотом — Элейн, вокруг которой сгрудилась вся компания, включая даже гнома, взахлеб рассказывала какой-то анекдот. Судя по доносившимся до меня обрывкам фраз, крайне фривольный. Я плюхнулся на свое место, налил до краев кубок и опрокинул его в себя. В другое время, наверное, я ни за что бы не стал глотать такие изумительные напитки как дешевое пойло, но тогда это не имело никакого значения. Я был зол, смущен, а от этого зол еще больше.
Новый взрыв смеха ознаменовал окончание анекдота, и тут рассказчица обнаружила мое явление.
— О, наш большой друг Сэдрик снова с нами. Как там дочурка моего милого короля?
— Дочурка кого? А… в порядке, я полагаю…
— Правда? Извини, конечно, но только я полагаю несколько иное. — Элейн лениво потянулась и посмотрела на меня с явной иронией. — Например, я полагаю, что или она сама стала требовать объяснений, или ты — что хуже. Она вспылила и упорхнула с Сударем, а ты минут пять… Эй, что с тобой?