— Подумаешь, испугал лысый шакал! Да кто он такой, недоносок плешивой кикиморы! Отец выискался! Мы с тобой никогда на него не рассчитывали! Сами жили, что он может ишачий геморрой? Пусть он тебя боится.
— Короче, ты им не поддался?
— Нет мам, не уступил и не согласился. Как он будет выкручиваться, его дело, — усмехнулся Мишка.
Шли дни, недели. Ничего не изменилось в жизни семьи. Каждое утро Михаил ходил на работу, следом за ним выскакивали на занятия Дашка с Маринкой.
Прибрав в квартире, бежала на рынок Лянка. Вернувшись, становилась к плите, готовила ужин, кормила Катю раньше всех.
— Хорошая ты девчушка. Добрая, чистая. Одного не знаю, как твое будущее устроить, как тебя в жизни приткнуть, куда? Ведь я не вечная. Умру, Мишка тебя держать не станет и не поможет. А куда ты денешься, к кому пойдешь, да и кто возьмет? — задумалась Катя и, помолчав немного, спросила:
— А сама чего хочешь?
— Вы не обидитесь, если скажу правду? — спросила смутившись, покраснев.
— Я много чего хочу Совсем в детстве скотским доктором мечтала стать, чтоб животных лечить от болезней. Ну там коров, хрюшек, овец, собак, кошек…
— Ты чего, в деревню вернуться хочешь? — удивилась Катя.
— Это я раньше так думала. А когда мы с Борькой голодали, я замечтала поваром стать. Чтоб вокруг меня всегда много жратвы было всякой: и котлеты, и пельмени, борщ и блины, тушеная картошка и жареные куры. А я людей кормлю! Чтоб не было на земле голодных, ни детей, ни стариков, чтоб все были сытыми. Когда человек поест, он становится добрым. Ему неохота ругаться и он хочет жить. А голодный плачет, потому что украсть не умеет, а просить стыдно.
— А у тебя хоть какие-то документы есть?
— Ага! Борька в сельсовете взял копию моей метрики и свидетельство об окончании нашей школы. Там все про пожар знали и выдали дубликаты. Но больше ничего нет.
— Послушай, Лянка, а почему поваром? Ты уже не сидишь голодом. Может, техникой займешься, компьютерами?
— Ой, тетечка, Катечка! Моя голова столько не осилит. Я с железками не дружная. Пылесос дома испортила по нечаянности. Меня Борька так колотил за него! Я на жопу с неделю сесть не могла. А потом брат провел свет в подвал, я включила его, меня как дербалызнуло током, так и навалила в портки. С тех пор на технику не оглядываюсь, боюсь ее.
— Ну, а кондитером? Хочешь?
— А это что?
— Ну, пирожные, торты делать. Короче, самое вкусное. Ела когда-нибудь торт?
— Не-ет! Это очень дорого! Мамка с бабулькой дома свои пирожки и пироги пекли. А я только блины и оладьи умею. Другое не успела перехватить.