После того как полет был завершен и они приземлились, Мирабель была даже рада вновь ощутить твердую и надежную почву под ногами.
Дик коротко спросил:
— Понравилось?
И она кивнула.
Он не стал спрашивать ее, полетит ли она с ним еще. Он извлек откуда-то тряпку и вновь принялся протирать лобовое стекло. Мирабель отошла на несколько шагов, присела прямо на траву, стянула с себя курточку и подставила лицо солнечным лучам.
— Осторожно, обгоришь, — предостерег Дик. — Ты ведь белокожая…
— Вот еще, — фыркнула она. — Я греюсь…
— Тогда не сиди на земле, простудишься, — рассмеялся он.
Мирабель пожала плечами.
Дик почти закончил протирать лобовое стекло, когда неподалеку от них послышались голоса. Мирабель обернулась с ленивым любопытством. И поморщилась от досады.
Пит, сын бакалейщика. Все бы ничего, но вместе с ним к самолету вразвалочку подходил Рон. На треть пьяница, на треть бездельник, а в минуты просветления — механик в городской автомастерской под строгим руководством своей сестрички… Вот его Мирабель хотелось видеть меньше всего. Она не любила людей, которые по поводу и без повода лезли не в свое дело, делали выводы, о чем их никто не просил, и без надобности трепали языком. Короче говоря — сплетничали. Особенно если эти сплетни распускались без повода.
Но деваться было некуда. Покусывая травинку, она постаралась принять как можно более безмятежный вид. Что, собственно говоря, им тут нужно?
— Мирабель? Неужели это ты? Собственной персоной! Глазам своим не верю! — Это был Рон.
— Привет, — поздоровался Пит. — Как жизнь?
— Все о'кей. — Мирабель с досадой отвернулась. Мысленно она надвинула воображаемую шляпу на глаза и представила, что их тут нет…
— А мы с дороги увидели — самолет! В нашей глуши, а не на аэродроме. Думали, может, случилось что. Решили подойти разузнать.
— Все в порядке, спасибо, — весело отозвался Дик.
— Это твой самолет, приятель?
— Ага. Мой.
— Ты сам-то откуда?
— Издалека.
— И как тебя сюда занесло?
— Да вот, путешествую.
— А как же тебя занесло в компанию к нашей Мирабель? — Рон оглушительно заржал.
Дик едва заметно нахмурился. Впрочем, горизонтальная морщина на его лбу тут же разгладилась.
— Она мне помогла, и в благодарность я устроил для нее полет.
Рон почесал в затылке.
— Ну а теперь двинешься дальше?
— Двину, — согласился Дик. — Когда придет время.