Нестор не верил, точнее, сильно сомневался, что на тропическом острове можно купить экипировку для экстремальных морозов. По дороге им встречались только крохотные магазинчики со всякой ерундой и мелочевкой для отдыха туристов.
Нашли шопинг-мол, где имелся магазин по продаже рыболовных снастей. Выбрали одно троллинговое удилище.
– Почему такое маленькое? – удивился Нестор.
– Потому что нам не нужна большая рыба!
– А какая нам нужна?
– Та, которую мы сможем съесть.
– Лишняя не помешает! – настаивал Нестор.
– Не на рыбалку идем.
Давиди выбирал удилище со всей тщательностью. Подбирал специальную леску, пробуя ее на прочность, растягивал что было сил – мало ли, старая леска, не дай бог, в походе оборвется. Подобрал грузила в запас, отыскал всевозможные наживки в виде маленьких, с ладошку, рыбешек. Щупал материал, из которого они были изготовлены, только что не нюхал снасти.
Нестор неожиданно понял, что капитан ему не нравится. Этот маленький человечек с хипповскими волосами вызывал в нем чувство неприятия, сравнимое с чувством к местному населению. Ему казалось: как от капитана, так и от аборигенов исходит какой-то запах, странный, ни с чем не сравнимый. Он нервничал оттого, что капитан будто несет в себе нечто значимое, чего в нем на самом деле нет. Кривые ноги во вьетнамках, шорты, истертые до первородной белизны хлопка, руки, густо поросшие рыжими волосами… Нищая обезьяна, и только!
Нестор не хотел идти с ним в Антарктику.
Но понимал, что пойдет.
В этот день они успели закупить только то, что было необходимо для ловли рыбы.
Давиди погрузил покупки на резиновую лодочку и повез на свою «Пеперчино». Он даже не попрощался.
Нестор встретился с другом, и опять они полночи просидели на «Светлане», истощая винные запасы. О Боге больше не говорили, все больше о женщинах и детях.
Нестор сетовал на то, что его дочь и сын еще маленькие, что их еще тащить и тащить, что он хотел бы совершить восхождение вниз, но туда, «вниз», детей с собой не возьмешь, а потому свобода светит Нестору не ранее, чем через десять лет.
Он вслух завидовал другу, что у того сыну уже двадцать пять, что он может быть настолько свободным, насколько может быть свободным человек.
К двум часам ночи выпили шесть бутылок. Молчали в удовольствие, разглядывая тропическое небо с драгоценными россыпями галактик. Нестор лениво загадывал желания вслед падающим звездам и просто блаженно улыбался от невероятной роскошной ночи. Хмельной и довольный, он вдруг поймал в себе и крепко удержал чувство уверенности в правильно принятом решении. Да-да! Антарктика – это то, что докажет ему, что он МОЖЕТ! Самое важное – себе! Никому другому!.. Он понимал, что вернется домой и расскажет о путешествии только детям, даже не своей девушке, преподнеся им историю как некую сказку в духе Джека Лондона. Он уже давно не нуждался в признании сторонних людей, в их оценке его действий, творчества, чего-либо. Ему было безразлично даже мнение президента, приехавшего смотреть на дворец, выстроенный Нестором для студенческого друга первого лица.