— Хоть притворство — часть культуры, но порой оно мешает искренности, — говорил скрюченный.
— Конечно, если атеиста не доводить до отчаяния, а только пугнуть его хотя бы хроническим насморком, то он тут же съедет как минимум в агностики, — отвечал человек с животом-барабаном.
— Я надеюсь, — говорил скрюченный, — что развитие гуманности направляется не только высшими силами вниз на землю, но имеется и обратная связь, и там наверху тоже происходит смягчение нравов.
— И потому многим, наверное, будет предоставлена возможность оправдаться недостатком информации и попросить прощения за свои атеистические заблуждения, — отвечал барабан, когда автобус уже въезжал по грунтовой дороге в черный лес.
13.
(Власть)
Можно было догадаться, что это пятно последнее, потому что в нем он был Императором. Его подданных не смущало, что Император живет в простеньком доме из пяти комнат с двориком. Дом располагался на той стороне улицы, где в основном все еще стояли старые родительские дома, в то время как на другой стороне — дома были новее, гораздо обширнее, и жили в них уже дети тех, кто закладывал эту геометрически правильную деревушку, из которой только и состояло светлое пятно. Многие из них разводили псов имперской породы. Улица, на которой жил Император, называлась Главной, жители между собой именовали ее Имперской.
Старый Император (одинаковый рисунок кожи на лице и на локте выпрямленной руки) порой принимал премьер-министра прямо во дворе дома. Двор был забетонирован полностью, бетон покрыт бежевой одноцветной кафельной плиткой, из каждого квадрата которой, не бросаясь в глаза, выступал лишь на двести микронов герб Императора — подсвечник. Справа от входной калитки была глухая бетонная стена, отделявшая императорский дом от соседнего участка, а слева — только живая изгородь, но в доме за изгородью никто не жил постоянно. В смутные или казавшиеся таковыми времена там проживала охрана.
Император выходил во двор в светло-синем утепленном, обвисшем на его сутулящейся фигуре ночном одеянии, то есть в кальсонах и рубахе с длинными рукавами и жеваным овальным вырезом вместо воротника. Пожилая Императрица, средняя из трех сестер, напротив, была одета и строго, и тщательно, и держалась прямо. Она предлагала мужу надеть костюм, но это скорее была рутинная проверка его когнитивного состояния. Император не отвечал на вопрос, и это значило — все без изменений.
Прежде, чем заговорить с премьером, Император проверял состояние двух миндальных деревьев, для которых в бетонно-кафельном покрытии двора вдоль живой изгороди из бугенвилий и ибискусов были оставлены в земле два квадрата. Оба дерева были всегда в цвету, одно в розовом, другое в белом. Оба — плод генной инженерии, подарок, сделанный правительством своему Императору от имени его подданных. Ответ на свой первый вопрос о неизменности границ светлого пятна Император выслушивал внимательно, остальные вопросы задавал формально, не интересуясь ответами. Бумаги подписывал, не глядя. Министрам просто пожимал руки. Он точно знал, что войн в его правление не было.