- Враньё, - повторяет пожилой. - Что - печать... Львёнок - виден в повадках. Какой Львёнок возьмёт в свиту девок? И безбожных тварей?
- Это сказано верно, - говорит бритый.
- Вас всех надо убить? - спрашивает Элсу. - Вы предаёте Прайд?
- Если ты вправду из Прайда, то ты и предал Прайд, - говорит бритый. - Это твоя рабыня? Да? С открытым лицом, без знаков Прайда, с оружием...
- Ты - сволочь, - в тихой ярости говорит Кору. - Сволочь, разнеженная без войны, волк, живущий в господском доме. Ты ничего не знаешь. Смерть - за оскорбление Маленького Львёнка, лучшего из всех.
Заговорившая девочка воспринимается здешними волками, как Валаамова ослица. С одной разницей - Валаам прислушался к ослициным словам.
- Собака! - скорее удивлённо, чем злобно восклицает бритый и тянет меч из ножен. - Паршивая сука! И твой... ряженый... да я сам его...
И Кору всаживает ему в переносицу метательный нож. Я даже не успел проследить, когда и как она его достала.
- А, измена! - кричит пожилой в ярости и ужасе. Его товарищи хватаются за мечи.
Всё. Драка.
- Стойте!! - голос у Анну такой, что его жеребец прижимает уши. Да, так можно командовать войсками. - А ну стоять, псы! Оружие - в ножны. Я тебе сказал, сын свиньи, оружие в ножны! Я всем приказал! Ты, старик. Проводишь меня и моих людей к Львёнку Хотуру. С него - отдых людям и корм лошадям. А что делать с тобой - решит твой господин.
- Что со мной делать... - бормочет пожилой. - Измена же... девка убила Инху...
- Оруженосец Маленького Львёнка, любимого сына Льва Львов, - говорит Анну презрительно. - Повтори. А не девка. Поехали.
Местные мнутся. Наши блестят глазами и так и не убирают рук с эфесов.
- Оруженосец... женщина... а Инху-то...
- Ты что, забыл, старик, что смерть - за оскорбление Прайда, за оскорбление Львят? - продолжает Анну. - Что Львята решают, Львята из Прайда, а не волки? Мне надо было не удерживать людей, да? Чтобы вы передохли тут все?
- Это мудрое слово, слышь, Ориту, - робко говорит молоденький местный. - Они бы могли всех убить... их больше.
- Трус! Шакалёнок! - вопит Ориту на молодого, замахивается.
Наш Лорсу перехватывает его руку:
- Не позорься, старик. Сам боишься - сам называешь младшего трусом?
- Не понимаю! - восклицает парень в "бандане". - Не понимаю, как это возможно! Не похоже ни на что, не видел я такого никогда...
- Довольно, всё! - командует Анну. - Старик, ты меня слышал?
Местные укладывают труп бритого на седло. Косятся на Кору с ненавистью и страхом. Кору профессионально оценивает обстановку, прикрывая Элсу, как телохранитель.