В это время у меня в кармане завибрировал телефон. Говорить мне можно было пока без стеснения, и я ответил:
– Капитан Смертин. Слушаю.
– Валар, это пост. Мимо нас проследовало пять машин. Без остановки. Знают, куда едут. По вашим следам. Нам сниматься?
– Ждите две свои машины. Мы здесь сами справимся.
– Валар, пять машин... В каждой по пять человек...
– Я должен повторить?
– Понял. Встречаем своих...
«Краповый» с поста на развилке даже обиделся, что его оставили вне боя. Но кому-то нужно было нас и там прикрывать. А двоим даже лучше. Я всегда говорю, что побеждают не числом. Впрочем, это, кажется, придумал не я, а великий Суворов.
Но я тут же позвонил капитану Сафронову:
– Миша, машины прошли поворот без остановки. Гонят сюда.
– Мы готовы. Все на позиции. Как ты?
– Я тоже на позиции. Тоже готов. Жди моего звонка на взрыв. Говорить я не буду – только позвоню, и можешь взрывать, не отвечая.
– Понял. Работаем. Слышу звук двигателей. Едут...
* * *
Я спустился ко второму слуховому окну, чтобы понаблюдать за охотниками. Любопытство мое понятно и простительно – ведь это не просто рядовые киллеры, а охотники за моей головой. Мне же всегда казалось, что она недурно сидит на плечах, и я всегда старался ее беречь. Вот, однажды не уберег – теперь таскаю дополнительную тяжесть в виде двух металлических пластин. Все бы ничего, даже шея от тяжести не устает, но беда другая – приходится носить волосы длиннее, чем я привык, и долго вертеться перед зеркалом, укладывая прическу, чтобы прикрыть пластины. Но волосами меня природа не обидела, и к новой прическе я уже привык, хотя она вовсе не армейская. Наш комбат такую поросль на голове не одобрил бы... Впрочем, меня еще должна отпустить к нему умная медицинская комиссия. А она может и не отпустить...
Я ходил только по балке, хотя и знал, что подо мной еще никого нет и никто внизу мои шаги услышать не может. Просто вырабатывал в себе привычку и возвращал прежние навыки осторожных действий. В окне, не имеющем стекла, был слышен звук двигателей нескольких машин. Она ехали уверенно – значит, знали, куда, и разведка была произведена до того, как было принято решение отправить меня на тот свет. Я правильно определил место, где бандиты решат устроить точку для снайпера. Но такое большое прикрытие, выделенное одному человеку, тоже должно было о чем-то говорить. Я еще не понимал, о чем, хотя мог предположить с большой долей вероятности.
Если бандиты уже были здесь, если они обследовали полевой стан, то наверняка наблюдали и за двором маминого дома. И кто знает, что они еще увидели? Они могли с таким же успехом или даже просто нечаянно посмотреть и на соседний дом. Я тоже иногда пользуюсь биноклем и знаю, чем он отличается от прицела автомата. Последний сразу наводишь на цель, которую видишь, а бинокль поднимаешь к глазам, закрывая обзор. И часто попадаешь не туда, куда нужно. То есть с биноклем еще необходимо искать место наблюдения. И можно нечаянно попасть совсем не туда, куда хотел. А чтобы определить, туда ли ты попал, наводишь резкость и видишь, что в твоем поле зрения нечто другое. И бандиты могли так увидеть «краповые» береты парней из группы капитана Сафронова. Если эти «береты» есть по одну сторону дома, то они могут быть и по другую. А «краповые» в таком количестве не водятся под одной крышей, если это не крыша казармы.