Короче говоря, охотники за моей головой могли случайно определить, что рядом с моим домом располагается сильная охрана. И резонно было предположить, что посты могут быть выставлены и где-то у дороги. То есть после удачного выстрела машину со снайпером могут просто подхватить на обратном пути. Репутация у «краповых» серьезная, не многим уступает репутации спецназа ГРУ. И потому охотники за моей головой решили обезопасить и себя, и снайпера – выставили мощное прикрытие, готовое подавить любую попытку нашего захвата малыми силами. А на постах больших сил и быть не может, иначе это уже будет не пост, а место временной дислокации подразделения.
Конечно, возможны и другие причины. Гарантия безопасности снайпера может быть обусловлена нашей репутацией серьезных парней, и бандиты, напуганные несколькими провалами, перестраховываются. Потеря четверых капитанов здесь, неподалеку от деревни, потом потеря еще троих в машине, да и двух уголовников в СИЗО – все это сказывалось на отношении ко мне. Никто не хотел играть в игры со Смертью. Они уже поняли, что это не просто такое прозвище; они осознали, что я несу им настоящую гибель. А человеку свойственно бояться смерти, хотя это по большому счету глупо.
Отец Василий не так давно беседовал со мной по поводу смерти и высказал интересную мысль – не знаю уж, свою или где-то прочитанную. Если принять во внимание последние данные науки, то первой жизнью человека считаются девять месяцев, когда он еще не появился на свет. Девять месяцев ребенок живет в утробе матери, думает ее мыслями, ощущает мир ее ощущениями, и для него эта жизнь настоящая. А потом приходит пора первой смерти. Для младенца рождение и выход в самостоятельную жизнь – это тоже смерть, смерть той, первой жизни, и страшное вступление в неизвестность со всеми ее трудностями. Но после первой смерти начинается новая жизнь, человек забывает про свою первую смерть и всячески опасается и избегает смерти следующей, потому что для него и за этой гранью, как и за первой, стоит неизвестность. Что там, за порогом второй смерти? Вечная жизнь в раю ли или в аду – или вечная пустота? Этого человек не знает, и потому ему страшно умирать. Я тогда спросил священника о вечной жизни после смерти. Никто ведь не знает этого – есть вечная жизнь или нет ее. Отец Василий улыбнулся и ответил на мой вопрос своим вопросом – целесообразно ли устроен весь земной мир, взаимосвязан ли он, взаимосвязаны ли явления природы? Что я мог ответить, если в этом вопросе ни у кого здравомыслящего сомнений быть не может...