* * *
Я дождался, когда разговор человека в машине и человека в кустах закончится. Я вообще-то от природы человек вежливый, и мама меня так воспитывала, чтобы я никогда не был хамом. Поэтому чужой разговор прерывать посчитал невежливым. Они поговорили и стали прислушиваться. Где-то в стороне слышался двигатель машины; мне показалось, что это шумит грузовик. Капитаны затихли.
Ехать в эту сторону грузовик не должен был. Здесь дорога никуда не ведет. Раньше вела в колхозную бригаду, но дома были полностью уничтожены во время лесного пожара, и жителей переселили на центральную усадьбу. Ментовские капитаны этого, возможно, и не знали. Но я не мешал им прислушиваться к грузовику, хотя шел он, скорее всего, по соседней параллельной дороге к лесной делянке, где пилят березы на дрова. Грузовиком, кстати, расколотые на две части колоды из леса и вывозят.
Я буквально скользил по траве, ставя ногу аккуратно и без звука. Мне, конечно, хотелось поговорить с этим капитаном, что желал подойти ко мне сзади, и объяснить ему, что мужчины, особенно когда имеют такой численный перевес, с другими мужчинами стараются встречаться лицом к лицу. Это я – один против четверых. Мне можно не только со спины, мне даже из-под земли можно появляться, и это будет нормально. По крайней мере, честно.
А потом последовал мой удар, нанесенный ближайшему из капитанов основанием ладони под затылок. Такой удар приводит к сложному и часто многооскольчатому перелому основания черепа, тяжелейшему сотрясению мозга и потере мозговой жидкости. При этом гарантирована последующая прогрессирующая умственная отсталость. Тяжелые последствия. Валар... Зря, что ли, я пожаловал сюда!
Но тело ментовского капитана, когда я поймал его после удара, чтобы не портил зелень и не ломал своей тушей кусты, ничем не выдавало, какие органические изменения произошли в его голове. Тело я опустил на землю. Что-то говорить ему было бесполезно. Он если будет что-то в состоянии понимать, то произойдет это не скоро. И говорить тоже будет не скоро, если вообще будет. Да и говорить с этим капитаном мне было, честно скажу, неинтересно. Я надеялся, что двое его коллег – люди более высокого интеллекта и смогут сказать хоть что-то. И я спокойно двинулся в сторону дороги, где меня так долго ждала шикарная машина.
Я вообще-то к хорошим автомобилям всегда отношусь трепетно. А уж к таким, какие позволить себе купить не смогу никогда, потому что не получаю таких сумм, – тем более. Я увидел «Порше Кайенн» в просвете между ветками молодого березняка, и – вот же мальчишество! – мне ужасно захотелось на этой машине хотя бы прокатиться. А в таких простых желаниях я привык себе не отказывать. Тем более считал, что люди, сидящие в машине, заставили меня потрудиться и еще заставят. Следовательно, я имею полное законное право требовать компенсацию. К деньгам я равнодушен, так пусть хоть таким образом расплатятся. Пусть дадут мне проехаться на машине.