– Нет. Тогда – в первый раз. Я-то этого Алекперова и не знал. Мы телевизор смотрим, а оно нам надо, кто там у них начальник? Только когда его уже убили, этого самого Алекперова, тогда я его фамилию и запомнил. А Владик откуда знал… – Мужчина пожал плечами. А Мартынов опять потер ладонь о ладонь.
Я прекрасно понимал, о чем он сейчас думает. Девяносто пять процентов телезрителей – это вот такие, как сидящая перед нами супружеская чета, люди. Они просто смотрят телевизор, и какое им в действительности дело до того, кто возглавляет телеканал. Ни в лицо человека не знают, ни по фамилии. А вот мастер из телеателье фамилию знал. И назвал ее без заминки. В этом не было бы ничего особенного, если бы сегодня этот скромняга мастер не застрелил на дороге двоих человек, сделав это так, что его профессионализму подивились даже многое повидавшие оперативники. И если бы незадолго до того такие же умельцы не убили Алекперова. Это вполне могло быть простым совпадением. Но когда я смотрел на Мартынова, мне казалось, что он думает иначе.
Обыск продолжался. В квартире предполагалось оставить засаду, хотя по лицу Мартынова я видел, что лично он не видит в этом смысла. Вряд ли убийца вернется в этот дом.
Мы спустились вниз, к машине.
– Значит, вы будете вести это дело? – спросил я у Мартынова.
Он в ответ кивнул и скорбно улыбнулся. Год назад судьба уже сводила нас.
Когда мы вернулись на место происшествия, там уже был Демин. Он стоял у вагончика и с растерянным видом обозревал место недавней трагедии. Трупы уже увезли, но разбитый «жигуленок» все еще стоял на дороге.
– Ты иди, – сказал я Светлане. – Я сейчас подойду.
Она поняла, что я хочу поговорить с Мартыновым с глазу на глаз.
– Вы вели дело Демина? – спросил я, когда она ушла.
Мартынов нахмурился, вспоминая. За этот год перед ним прошло столько людей, что он не сразу мог вспомнить, о ком идет речь.
– Демин, – повторил я. – Администратор самсоновской группы. – Я показал в окно на Илью.
– А, этот. Нет, им занимался не я непосредственно, но с материалами дела я знаком. Все-таки эти два дела – его и самсоновское – шли в связке.
– Там что-то такое было…
Я замялся, не зная, как объяснить. Мартынов терпеливо ждал.
– Илью пытались привлечь к ответственности за хищения, но потом все само собой заглохло. Почему?
Мартынов пожал плечами:
– Не доказали. Ты же и сам давал показания, как мне помнится, и ничего не подтвердил. И никто не подтвердил. Хотя хищения имели место. Я прав?
Он посмотрел на меня.
– Не для протокола? – спросил я.
– Ну естественно.
– Что было, то было.