Окружающие привыкли к подтянутости, свежему виду, безупречной одежде Аденауэра, как и к ровному поведению, невозмутимому спокойствию.
О возрасте канцлера обычно и не вспоминали. Его физические силы с годами, казалось, не убывали.
В воспоминаниях, речах и интервью Аденауэр практически не использовал термин «немецкое чудо» или «экономическое чудо», хотя им пестрели и немецкие газеты, и печать многих других стран. Так обозначали мощный экономический подъем, который пережила Западная Германия в конце 40-х — начале 50-х годов и который вывел ее в число наиболее процветающих европейских государств.
Аденауэр считал экономический рост нормальным результатом деятельности правительства и граждан страны. В беседе с журналистами он сказал, что не стал бы называть его чудом, ибо Господь Бог не горазд на чудеса для немцев.
Отцом «экономического чуда» многие считают министра экономики Людвига Эрхарда. С этим можно согласиться, правда с серьезными оговорками. Теорию социального рыночного хозяйства, обусловившую поступательное развитие экономики, разработал Эрхард. Но она осталась бы теорией, если бы канцлер Аденауэр не обеспечил необходимые условия для ее претворения в жизнь.
Канцлер не питал симпатий к Эрхарду. Он ценил его как экономиста. Но считал слабым политиком и государственным деятелем. Аденауэр целиком отдавал себя работе. Министр экономики был далек от аскетичного упоения государственными делами, ценил жизнь во всех ее проявлениях.
Полный, благодушный и веселый, он являл противоположность суровому и осторожному, всегда подтянутому канцлеру. Один из сотрудников министерства экономики заметил: Аденауэр считал людей злыми, если не будет доказано обратное, а Эрхард — добрыми, если они не проявят себя иначе.
В детали функционирования рыночного хозяйства Аденауэр не вникал. Он опирался на глобальный экономический опыт, особенно американский, сделавший страну богатой и благополучной. В жарких схватках с социал-демократами, требовавшими введения планового хозяйства, он отстоял теорию Эрхарда и открыл ей путь. Эрхарду оставалось лишь идти по этому пути под опекой и защитой канцлера, принимавшего на себя наскоки противников рыночной экономики. Впрочем, социал-демократы перед лицом начавшегося экономического подъема отказались от защиты планового хозяйства. Их критика стала носить иной характер — не против «социального рыночного хозяйства», а против отдельных методов его внедрения.
Западногерманская промышленность не подверглась серьезному демонтажу. Аденауэру удалось доказать, что уничтожение основных промышленных отраслей не только обернется катастрофой для немцев, но принесет потери победителям, ибо им не с чего будет брать репарации.