— Нельзя, не надо, — испуганно замахал руками чародей. — Они от такого святотатства токмо сильнее прогневаются!
— Тогда что?
— Ну… — Избор замялся. — Может, за Радогостом послать? Он мудростью своей…
— Ты обезумел, волхв? — холодно поинтересовался княжич. — Три дня скачки до Мурома, столько же обратно. А у нас каждый час на счету!
«Ага, — понял Лесослав. — Похоже, дозоры ни одного лазутчика так и не отловили, и Святогор со дня на день опасается подхода к Ондузе вражеского подкрепления».
— Делай что хочешь, Избор, но чтобы к закату дождь прекратился, — тихо приказал княжич. — Понял?
— Да, княже, — сглотнул заметно побелевший волхв.
— Хорошо… — Святогор отер ладонью мокрое лицо и пошел к избе.
— Ага… — Ротгкхон соскочил с перил и нырнул в распахнутую дверь.
Богатый жизненный опыт вербовщика подсказывал, что разгневанному начальству на глаза лучше не попадаться. Посему, выждав в сумеречных сенях, пока княжич со свитой тяжелой походкой прошествуют внутрь, Ротгкхон бесшумно скользнул обратно на крыльцо, сбежал по ступеням к пинающему горшок волхву:
— Не огорчайся, Избор! До вечера далеко, успеешь управиться.
— Я неуч, — схватился за голову юный волхв. — Жалкий никчемный юродивый, самовлюбленный хвастун! Зачем, зачем я напросился в княжьи колдуны? Зачем уговорил Святогора назначить меня старшим в этот поход? Морока на заставе навеять я не смог, стражу усыпить тоже, дождя остановить не в силах. Токмо что и способен — лубки накладывать да раны закрывать, ровно знахарка деревенская.
— Жалеть себя будешь али тучи раздувать?
— Чем? Разве только шкурку лягушачью просушить… Так и то заговор слабый, только и годится, что морось от сенокоса отвести. А здешние чародеи мудры и опытны, даже нежить земляную, вон, подчиняют и мороки наводят, на ощупь от человека не отличить. Мне их колдовства не перебить.
— Ты же сам сказывал, что здешние боги намолены, Избор, — напомнил Лесослав. — Мыслю, коли так, то с идолов святых начинать и надобно.
— Ты кудесник? — с надеждой встрепенулся волхв.
— Не-е, волхованием сроду не занимался, — отрицательно покачал головой вербовщик. — Но с учением третьего друида маненько знаком. Энергию людей накапливают намоленные предметы. Чему молятся, в том и сила. Пошли в святилище. Авось, чего и придумаем.
Святилище Ондузы мало отличалось от такого же, поставленного возле Мурома. Это был обнесенный частоколом пологий взгорок посреди священной рощи из постриженных в шарики ив, яблонь и вишен. Следов разорения здесь не было вовсе — муромские дружинники чужих богов предпочли лишний раз не раздражать. Да и брать в святилище по большому счету нечего. Не подношения же обветрившиеся собирать? Всякого рода столики, решеточки и подставочки по здешним понятиям были слишком дешевой мелочовкой, чтобы тащить ее через две реки и добрую сотню верст. И уж тем более они не стоили того, чтобы навлекать из-за них гнев Макоши или Перуна.