– Черт побери, послушай меня! Это не для газеты. Я хочу написать книгу. Я собирался с самого начала сказать тебе об этом. Но потом… О господи, Лив, ты знаешь, что случилось. Как только я увидел тебя, все смешалось. Я хотел немного побыть с тобой. Это было сильнее меня. Каждый раз, когда я смотрел на тебя… я увязал все глубже и глубже.
– Ты использовал меня. – Она будет холодной. Должна быть. Что бы он ни сказал, это не проникнет сквозь стену льда. Она не допустит этого. Не позволит себе снова попасть в эту ловушку.
– Если так получилось, извини. Я позволил себе увлечься. Уйти от тебя вчера вечером было труднее всего на свете. Я хотел тебя так, что все болело внутри.
– Ты хотел переспать со мной, чтобы получить сведения для своей книги. – «Оставайся холодной, – приказала она себе. – Боль не может проникнуть сквозь лед».
– Нет. – У него разрывалось сердце от того, что она так думает и верит в это. – Ты должна понять… То, что случилось между нами, не имеет отношения к книге. Это относится только к нам с тобой. Лив, я хотел тебя с той минуты, как ты открыла дверь, но не имел права прикасаться к тебе, пока не объясню все. Я собирался поговорить с тобой сегодня вечером.
– В самом деле? – В ее голосе была насмешка – холодная насмешка, резавшая душу ледяными лезвиями. – Это очень удобно, Ной. Убери руки.
– Ты обязана выслушать меня.
– Нет, не обязана. Ни слушать, ни смотреть на тебя. Я ни разу не подумаю о тебе, как только выйду из этой комнаты. Все будет кончено раз и навсегда, поэтому слушай внимательно.
Она отстранила его руки. В золотистых глазах Оливии бушевал огонь.
– Это моя жизнь, а не твоя. Мое дело, и ничье другое. Я не буду помогать тебе писать эту проклятую книгу. Ни я, ни кто-нибудь из моих родных. Я позабочусь об этом. И если я обнаружу, что ты пытался связаться с кем-нибудь из них, то попрошу тетку использовать хотя бы часть ее влияния, чтобы тебя с треском вышибли из «Таймс». А если ты успел навести кое-какие справки, то знаешь, что влияния у нее хватит.
Угроза заставила Ноя вспылить, но он сдержался.
– Я причинил тебе боль. Мне очень жаль. Я сам не понимал своего чувства к тебе и того, насколько оно сильно. Случившееся между нами не входило в мои планы.
– Что касается меня, то ничего не случилось. Я презираю тебя и таких, как ты. Держись от меня подальше. – Она схватила сумку и шагнула к двери. – Однажды я сказала тебе, что твой отец замечательный человек. Так оно и есть. Рядом с ним ты – пигмей.
Она даже не хлопнула дверью. Та закрылась с тихим стуком.
Оливия не бежала, хотя ей очень хотелось это сделать. В груди было тесно и горячо, глаза жгло от закипавших слез. Он использовал ее. Предал. Она позволила себе полюбить, позволила довериться, а ей лгали в ответ.