«Новый порядок» дал знать о себе и в имении Соо. Первым делом был упразднен мызный комитет. Члены мызного комитета и другие советские активисты скрылись. Исчезли, конечно, кузнец Сепп и плотник Пулловер. Прибыв в имение Соо, отряд немецких солдат прежде всего заглянул в хлевы мызных служащих. У нас отобрали свинью. Отец не стерпел и на ломаном немецком языке сказал начальнику отряда, что нельзя же просто так забирать свинью, это же грабеж. Фельдфебель начал кричать:
— Мы спасли вас от большевиков, может быть, от смерти, а вы отвечаете такой неблагодарностью!
Немцы нагрузили телегу добром мызных служащих, а к имуществу помещика не прикоснулись. Сам помещик, фон Харпе, к этому времени бежал из России от революции и теперь находился в своем имении.
Оккупанты наглели с каждым днем. Любой шаг местных жителей регламентировался распоряжениями «запрещаю, приказываю». Население люто возненавидело интервентов. Уже через несколько месяцев то тут, то там на них стали совершаться нападения. Были случаи, когда крестьяне с помощью оружия возвращали обратно свой скот. Такие вооруженные стычки участились с распространением слухов о том, что эстонские красные стрелки вместе с полками Красной Армии перешли в наступление. К новому году были освобождены Нарва, Раквере, Тапа. Красные части вышли на линию Валкла — Приске — Ветла, то есть были примерно в 30 верстах к востоку от Таллина. Одновременно красные наступали в направлении Васкнарвы и Пайде. Развернулись бои на юге, здесь к новому году захватчиков и белоэстонцев выбили из Выру и Валги. У немцев уже не было воинственного духа — войну они проиграли, в Германии произошла революция, кайзер сбежал, и солдаты думали только о том, как бы поскорее уехать домой.
Снова надежда затеплилась в душе трудовых эстонцев. Вести о революции в Германии, о бегстве кайзера Вильгельма, о том, что в Таллине немецкие генералы передали власть какому-то «временному правительству» во главе с адвокатом Пятсом, а в Нарве возникло другое правительство — коммуна, что красные продолжают наступать, доходили и до деревни. Как всегда в таких случаях, быль мешалась с небылицей. Туман вокруг событий то сгущался, то расходился, докопаться до истины, особенно простому человеку, было нелегко.
Таким образом, положение в Эстонии было в высшей степени сложное и запутанное, и неудивительно, что вначале многие, особенно среди крестьян, не могли выбрать, с кем идти. Крестьянам было ясно, что надо выступать против помещиков, жизнь уже давно научила, что барон всегда враг. Что же касается Советской власти, то за нее безоговорочно были батраки. Бедный люд верил ей и хотел возвращения власти Советов. При приближении красных частей бедняки вливались в них, чтобы вместе сражаться против богатеев. Часть деревенских середняков заняла в отношении Советской власти выжидательную позицию. Многие бобыли, чьи хибарки стояли на земле хуторян и помещиков, а также часть малоземельных крестьян, арендаторов — а их было довольно много — мечтали о куске помещичьей земли. Советская власть до вторжения немцев не успела решить аграрную проблему. Поэтому некоторые теперь прикидывали, а не больше ли обещают социал-демократы, трудовики и другие…