— Но дело не только в Шэрон. Здесь семья, имя и долг… — проговорил Джефри, отворачиваясь к окну фаэтона. Когда он снова заговорил, его слова зазвучали необычайно отчетливо, как будто он повторял что-то, внушаемое ему с детства. — Наследники Эдерингтон-Харроу до сих пор представляли неразрывную линию старших сыновей, умевших достойно носить титул маркиза и имя Уайза. В семье давно сложилось мнение, что наследник, оставивший меньшее богатство, чем то, которое он получил, обесчестит имя.
— И вы боитесь, что станете таким наследником? — ласково спросила Роза, желая выяснить причину его задумчивости и по возможности помочь ему.
— Нет. Я давно превзошел так называемые «требования к успешному наследнику», но…
— Но? — отозвалась эхом Роза. Она никак не могла понять его затруднения. — Вас так тревожит настойчивое желание матери женить вас? Я уверена, что, если вы просто изложите ей свои взгляды на брак, она…
Джефри сухо рассмеялся.
— У моей матери, несмотря на деликатное здоровье, как бы помягче выразиться… сильный характер.
— Да, я заметила, — согласилась Роза, сочувственно кивая, и скорчила гримаску, не успев подумать, что он может обидеться.
Джефри рассмеялся и, наклонившись к ней, легко ущипнул за носик.
— Ну, как бы то ни было, я просто хочу, чтобы вы поняли: я не опасен для вас, милая Колючка. У меня нет в отношении вас никаких тайных замыслов.
— Да, я понимаю. Я все понимаю. Благодарю вас, — прошептала Роза.
Невидящими глазами она уставилась в окошко кареты и быстро замигала, пытаясь удержать грозившие пролиться слезы. Итак, он продолжает убеждать ее в том, что совершенно не заинтересован в каком бы то ни было постоянном союзе. Однако он ее явно любит, правда, всего лишь как ребенка или комнатную собачку. Она глубоко вздохнула. Может, это глупо, но она решительно влюбилась в этого замечательного маркиза. И ей было очень больно всей душой желать того, что никогда не будет принадлежать ей.
Лорд Таунсенд избрал для своего бала тропическую тему и, чтобы превратить бальный зал в роскошные джунгли, приказал выкопать в собственном саду все пальмы, папоротники и лилии и опустошить все близлежащие коммерческие оранжереи. Музыканты играли мелодии, напоминающие о нежных волнах прилива и морских бризах. Лакеи лавировали между гостями с плетеными, выложенными пальмовыми листьями подносами, уставленными бокалами с ароматным, приправленным специями чаем и пикантными фруктовыми напитками. Альковы бального зала были оклеены обоями с океанскими видами. Повинуясь внезапному порыву, лорд Таунсенд велел насыпать песка в углах, имитируя манящие пляжи, и теперь горько сожалел об этом. Бальные туфли гостей разносили песок по всему залу, эффективно стирая блеск с натертых полов.